Почти не сплю. Нужно до отъезда (ночь с 26 на 27) дописать фик на ФБ, а я падаю в трейлер "Народ и его король", причём чем дальше, тем больше меня восхищает его эстетика, мелкие детали, замороченность костюмами и интерьерами...
А ещё там есть слова "Право на восстание есть у всех". А ещё там есть крики "Мы все - граждане! Все - братья!", а на экране в это время - штурм Тюильри.
Господи, меня растаращило на слёзы уже с трейлера, как я фильм-то переживу....

@темы: vita, ВФР

---

Перевод библиографии Габори.

Показал это всё Бовыкину, вроде он не написал, что всё адово, значит, сильных косяков перевода не было.
Это библиография к "Революции и Вандее", впервые изданной в 1926, сама библиография, видимо, была написана чуть позже. Это краткий обзор вандейских источников и историографии от самого её начала ещё в 18 веке до конца 20-х годов (я выложу дополнительно сканы страниц, чтобы можно было увидеть оригинальные названия и написание фамилий), но ценность не только в этом. Габори анализирует тенденции, которые царили в историографии - до него, при нём, и, как показывает практика, всё ещё остаются и сейчас.

Библиография (с. 559-564).

Битва книг

Вандейские войны – первые Вандейские войны, поскольку они разражались ещё в 1815 и 1832 годах – окончились. Они были окончены, но на смену кровавой борьбе тут же пришла иная – борьба воителей пера.
Бывшие офицеры республиканских и роялистских войск, гражданские лица, замешанные в событиях, столкнулись на ином поле, в зависимости от различных источников: мемуаров, пасквилей, целых томов – ещё и сейчас обнаруживаются новые источники, как замаскированные мины на полях сражений Великой войны. Не проходило и года, чтобы кто-то не доставал на свет неизвестные манускрипты, написанные после окончания западных войн, чтобы поддержать правоту одной из партий, прославить кого-то из предводителей, представить свои соображения, поведать о несчастных, заклеймить палачей, или, в особенности, найти виновных. Республиканцы и роялисты обвиняли друг друга, изыскивая причины войны. Более того, роялисты делали то, что обычно свойственно побеждённым: они попрекали друг друга поражениями.
Известны горячие распри, бушевавшие между сторонниками Шаретта и Стоффле. Известна и буря, вызванная мемуарами маркизы де Ларошжаклен, в которых вся слава была отдана армии Пуату в ущерб остальным. Эти мемуары были подобны удару молнии, они породили одновременно безмерное преклонение перед новыми крестоносцами, но также и ожесточённую полемику. Раскаты этого грома ещё находят отклики, поскольку семьи вышли из грызни (?). Были ответы, некоторые – весьма ядовитые. Сегодня признаётся, что доблесть была равной и в армии Анжу, и в армии Марэ, и в армии Центра, и в армии Пуату.
Были и те мемуары роялистов, которые могли быть чем-то полезны – такие, как мемуары Оливье д'Аржана, д'Отишана, Амадея де Бежарри, маркиза де ла Буессьера, графини де Буанье, маркизы де Боншан, маркизы де ла Бутетьер де Сен-Мар, Бутийе де Сен-Андре, баронессы де Канде, Кулона, Рене Бордеро, аббата Кантито, Бодеро, Туссена де ла Картри, аббата Кормьера, Делакруа, Пьера Дево, Жибера, Ландрена, Де Буве-Демортье, Люка-Шампионьера, Мокеро де ла Барри* , Луи Монье, Пуарье де Бове, маркизы де Ларошжаклен, к которым Овине добавил Пояснения – мадам де Сапино, шевалье де Солийяка... В порядке значимости во главе стоило бы поставить мадам де Ларошжаклен, Пуарье де Бове, Люка-Шампионьера и Ле Буве.
Не так многочисленны Воспоминания о шуанерии, возможно, там было меньше личных причин для защиты. Приведём воспоминания д'Андине, Бернара де ла Фрежольера, Бийяра де Во, Дьози, Гиймо, Ги де Невилля, Мишло Мулена, Рошкотте, Рогу, Пюизе, мадам Тюрпан де Крисс, Вобана, оставив в стороне мемуары, посвящённые исключительно эмиграции или Киберону.
В республиканском лагере победители разделились на военных и гражданских. И одни, и другие чувствовали необходимость и скрыть ошибки, и подчеркнуть заслуги. Едва оправившись от потрясения, они находились в довольно неподходящем положении для того, чтобы признать объективные цели и рыцарственный дух тех, с кем они сражались. Многие, казалось, взяли на себя задачу разлить поверх собственных фактов и жестов настоящие облака обмана. Итак, среди солдат, Обертен, Бигар, Бруссе, Шалбо, Груши, Гюго, Клебер, Руже де Лиль и анонимный автор "Мемуаров бывшего военного администратора" достойны того, чтобы им следовали с доверием, несмотря на некоторые вопиющие ошибки. Напротив, рассказ Канюэля, который в 93-ем был республиканским генералом, а в 32-ом – легитимистом на всё той же вандейской земле, как и рассказы Даникана, Обенхайма, Россиньоля, Тюрро, Вестермана... заслуживают заведомого недоверия. С подачи Тюрро вандейцев обвинили во всех преступлениях, словно бы в басне о Волке и Ягнёнке...
То же самое касается и представителей народа: невозможно признать равноценными строки, оставленные Бенабаном, Шудьо, Лофисьялем, Филиппо...и теми, что оставили, к примеру, Лекиньо или Ларевельер-Лепо, естественно склонные преуменьшать ту роль, которой они не могли гордиться по окончании Террора. Богатые уточнениями, Мемуары Мерсье дю Роше, на которого были возложены различные задачи по защите от роялистов, хранят глубокий отпечаток страстей, переполнявших душу автора. Мерсье есть воинственный буржуа, Коллине же представляется как буржуа робкий. Его неизданные Мемуары довольно хорошо показывают различные чувства, которые испытывали патриоты, запертые в городах и слышащие шум извне.
Это глобальное разделение мемуаристов на два политических лагеря разделило также и историков. В течение всего прошлого века не прекращались неистовые баталии. Это вовсе не означает, что все эти авторы, ополчившиеся друг на друга, были пристрастны, ничуть. Хотя и превознося различные цвета и знамёна, многие признавали достоинства противника, в этой дуэли они сражались честно. К примеру, Савари, республиканец, один из авторов, наиболее ясно осветивших сложные события. Бывший проводник Клебера в его молниеносном марше к Шоле, ставший его начальником штаба, он абстрагировался от собственной персоны и рассказал об операциях, в которых принимал участие. То же можно сказать и о Клемансо. Напротив, Грий, племянник бывшего ораторианца, снявшего сан и имевшего ту же фамилию, признаёт: "Я не писал хладнокровно". Это заметно. Его обвиняют в запрещённом приёме – создании ложных деталей.
Ещё больше рыцарей выстроились для сражения по правую сторону. Во-первых, Бошан. Но был ли он справа? Не был ли он более в центре, он, которого так атаковали роялисты? В любом случае, положение его обязывало: чиновник министерства полиции во времена Империи, он держал в руках документы первостепенной важности, ныне утраченные, драгоценные вещи – множество секретных роялистских документов. Именно благодаря Бошану мы знаем, например, детали суда над Прюдомом, которого Стоффле обвинил не только в том, что тот вёл в обход него переговоры в Ла Жоне, но и в том – было ли это в действительности? – что тот растратил казну анжуйской армии. Это было неблагоразумно, и это ему не простили при Реставрации. Имперское правительство уже ввело его в немилость по причине использования им административных документов. Некоторые роялистские мемуары, которые публиковались позже, как мемуары Люка-Шампионьера, были написаны для него. Можно сказать, что он знал Вандейскую войну досконально.
Во-вторых – аббат Дено, кюре из Вуада, чья работа, напичканная забавными мелочами, была доработана его племянником, также аббатом Дено, и домом** Шамаром. Припомним также работы Бурнисо, Мюре, Патю дез Отишана, Кретино-Жоли, догматическую и опасную, затем более свежие – Готеро, Пьера де ла Горса...
Шуанерия, переполненная фактами и людьми, до сих пор не имеет по-настоящему обобщающей работы. Каждый автор обозрел свой регион. Дюшмен де Сепо, В. Дюшмен и Робер Триге, аббат Гоген – Сарту и Майенн, Рио, Ле Фале, Сажере повествовали о Морбиане, доктор Руксо в своей работе о Пальерне говорил о Внутренней Луаре .
Граница, которая проходит между мемуаристами, как и та, что разделяет историков, прорывается так же явно между авторами отдельных монографий. Так как они пытаются подчеркнуть некоторые факты или выделить некоторых персонажей, они находятся по разные стороны баррикад.
Истоки революции всегда в особенности являлись и являются до сих пор предметом ожесточённых дискуссий, в которых было сломано немало копий. Не преувеличивает ли в своей значительной работе Огюстен Кошен, не видя в революции в Бретани ничего помимо таинственной работы "обществ мысли"? С одной стороны мы имеем память о стародавней бретонской независимости, которая ополчала Бретань против королевской централизации, нападающей на парламенты. С другой, как и везде, страдание, усталость, надежды – опасная атмосфера. Работа Гастона Мартена о масонстве в годы революции совершенно противоположна тезисам Кошена. Работа Се и Лезора о реннских сенешальских записях, труд Ле Муа о сенешальских записях из Анжера, обработка других записей с запада, опубликованных в ревью или неизданных – все они дают возможность составить усреднённое справедливое мнение об вопросе, об условиях, которые позволили буржуазии использовать и получать доход от этой большой силы – следовательно о тех, говоря яснее, кто был каплями в волне новых идей, захлестнувшей Францию. О начале революции в Бретани можно также прочесть у Рене Кервиле, у Бартелеми Поке, у Дюшателье; в том, что касается Кот-дю-Нора – у Леона Дюбрея, о дистрикте Карэ – у Эмона.
Не менее живы споры о причинах восстания. Ещё в годы Империи Бошан писал о том, что этот вопрос противоречив. События были ещё слишком свежи для здравых суждений, раны ещё кровоточили. Прошли годы, стали ли суждения более взвешенными? Согласно некоторым авторам, именно Ла Руэри создал шуанерию, именно дворяне, в согласии со священниками, взбудоражили Вандею. Это любимая тема Шассана в одной из наиболее значительных и полезных работ по Вандее, любимая тема Селестена Пора, который писал исключительно об истории анжуйской Вандеи.
Они хотели выдать огромный крестьянский гнев за плод заговоров дворянства и духовенства. Они не хотели увидеть, что запад, как и вся остальная Франция, находился в общем потоке Революции, но что гражданское устройство духовенства, а затем набор в армию 300 000 человек вызвали невообразимую бурю. С того времени, как и при всякой грозе, запад шёл против ветра. Можно прочесть опровержения Шассана и Пора у дома Шамара, у Жаго, и у Багенье-Дезормо для Шемийе. Публикация бумаг, касающихся продажи национальных имуществ, объясняет настроения множества священников, дворян или крестьян.
Начало и развитие контрреволюции освещается специальными брошюрами и главным образом благодаря публикации источников. Одна из самых ранних – Секретная переписка вандейских предводителей – Шаретта, Стоффле, Пюизе, д'Отишана – далеко не лишена интереса. Также можно упомянуть публикацию д'Агура (псевдоним Гюстава Бора), Б. Фийона, дающие доступ к роялистским документам. Валлон и Олар опубликовали письма представителей народа из миссий, республиканские источники – бесспорно важную коллекцию.
История духовенства на западе – как неприсягнувшего, так и принесшего присягу – стала объектом многочисленных исследований. Аббат Трево выбрал в качестве поля деятельности всю Бретань, Лалли, аббат Грегуар – Внутреннюю Луару, аббат Баро – Вандею, Тефани, каноник Пейрон – Финистер, Деларю – дистрикт Доля, дом Пиолан – церковь Мана.
Труд Дюрана касательно Консулата и Империи в Кот-дю-Норе затрагивает введение в действие конкордата.
Почва менее зыбкая – Террор. Все единодушны в его порицании. Едва заметны оправдания Конвента, поставленного в безвыходное положение перед угрозой на границах. Где дискуссия становится ангажированной, так это в вопросе об ответственности виновных: не был ли Каррье едва ли не единственным, на кого возложили вину? Хенц, Франкастель и остальные – не были ли они почти оправданы мнением дилетантов? О Терроре в Нанте можно прочитать в Отмщённой Луаре, воспроизводившей в Третьем году наиболее важные отрывки из процесса Каррье, затем в работе Бабёфа, вышедшую в то же время, затем более поздние – Меллине, Лалли, графа Флери, Веласка, Ленотра, Гастона Мартена...
Воинственное различие доктрин проявилось и у тех авторов, которые создавали работы об истории городов и регионов. Битто описал Фонтене-ле-Конт во времена Реставрации, Битто левый. Локе в своей незаконченной работе затрагивает восстание в прибрежной Вандее, он также левый, как и Пие, рассказывающий нам об его родном острове Нуармутье. То же и Блан, то же и Лалли в своей истории дистрикта Машкуля...
Трагический переход через Луару, бегство толп людей на другой берег вызвало к жизни различные работы. Во Втором году Менар писал об осаде ими Анжера, Лоне – об осаде Гранвилля, Шардон показывает нам вандейцев в Сарте.
Жизнеописания роялистских и республиканских генералов точно так же отражают воззрения их авторов на сущность вандейского вопроса. Тут конкурируют две часто встречающиеся точки зрения.
Лафон-Гузи, граф Кателино и аббат Боссар посвятили Кателино каждый по одному тому. О д'Отишане писал Бугле, о Боншане – Бланше, о Сапино – Бутитьер. Шаретт, герой плаща и шпаги, имел множество обожателей. За его первыми историографами, уже упомянутыми – Люка-Шампионьером, Ле Буве-Демортье – последовали Бергуньо, Биттар де Порт, Робен, Ленотр. Менее захватывающая жизнь Стоффле была и менее интересна литераторам, она была описана только Эдмоном Стоффле. О д'Эльбе писали маркиз д'Эльбе и Гуркуфф, о Корматене – Уэлшингер, о Фротте – Ла Сикотьер, о Кадудале – Кадудаль, о Ла Руэри – Ленотр...
Такое же изобилие работ и о республиканских генералах и представителях народа. Подобно Шаретту, Гош в особенности привлекает писателей: Росселан, Кюне д'Орнано, Бергуньо, Жирар взяли на себе труд восславить его деяния, Дюшателье опубликовал его переписку. Жизнь Марсо осветили Мэз и Ноэль Парфе. Бюссьер и Легуа создали труд о Мишеле Бопу, Бар увековечил деяния своего отца-генерала, Член конвента Хенц нашёл своего историка в Флоранже, Жюльен – в Локруа, Приёр из Марны – в Блиаре.
Борьба вокруг Вандеи продолжается – не только в книгах и брошюрах, но и в ревью. Каждый департамент выпускал как минимум одно, иногда три или четыре. Некоторые угасли, некоторые стали превосходными. Подавляющее большинство ревью являются правыми или декларируют свою нейтральность, считанные единицы объявляют себя резко левыми. Можно перечислить только те, которые кажутся наиболее существенными для знакомства с Вандейскими войнами и шуанерией. В Вандее это "Ревью нижнего Пуату", "Бюллетень общества знаний", "Вандейский Бокаж", "Вандейская Земля" (два последних исчезли). Во Внутренней Луаре – "Бюллетень академического общества" и "Бюллетень археологического общества". В Мэн-и-Луаре – "Исторический Анжу", "Ревью Анжу", "Анжевиана". В Морбиане – "Бюллетень полиматического общества", в Иль-и-Виллене – "Анналы Бретани", в Майенне – "Историческое ревью Мэна", "Исторический бюллетень Майенна". Добавим ещё два ревью, ныне исчезнувшие, также наполненные публикациями документов: "Бретань и Вандея" и "Ревью Революции", Бора.
Что же подпитывало эту литературную битву более века, где искать ещё не использованные запасы? Какая лоза укажет путь к неизвестным источникам? Архивы западных департаментов изучены. Национальные архивы, как Военные, как архивы министерства Иностранных дел, как кажется, изучены меньше. Где находятся важные неизданные документы? В коллекции Дюга-Матифё, не так давно вынесенной в публичный доступ в библиотеке Нанта, нашлось некоторое их количество. Но можно ли теперь извлечь оттуда другие столь же значительные, способные склонить ход сражения в чью-либо пользу?
Остаются английские фонды. До сих пор действительно послужили историкам только бумаги Пюизе из Британского музея. Документы министра Уиндхема, представленные не столь давно, не могут внести такого же вклада. Но исключительно Министерство архивов может дать нам доступ к значительным находкам. Огромные и изобильный фонды Буйона по большей части нетронуты***.
Предводители вандейцев и шуанов почти не переписывались между собой, но некоторые из них вели довольно активную переписку с Англией, чтобы дать возможность лучше судить о некоторых их действиях. Желая восстановить подлинную историю Вандеи и шуанерии без того, чтобы прибегнуть к этому существенному источнику, будет означать отвержение нового во многих отношениях, и над этим витает аромат ошибок.
Разумеется, основные черты этой вандейской истории не могут быть изменены, слишком много общих фактов были подтверждены в долгой борьбе, слишком много пало бастионов. Тем не менее, детали могут быть уточнены, а психология некоторых персонажей – прояснена.
И исключительно в сражениях второго плана, в столкновениях арьергардов и курьеров, а не в стройных баталиях – только так эта извечная битва продолжится с пользой, при условии нахождения новых источников.

* Здесь Габори был введён в заблуждение фамилией автора мемуаров. На деле Жак Мокеро де ла Барри был капитаном республиканских волонтеров из Сарты, попавшим в плен к вандейцам.
** Дом — форма вежливого обращения, произошедшая от латинского (лат. dominus) — господин; добавляется к имени монахов бенедиктинцев и картезианцев.
***Мы публиковали в "Ревью Нижнего Пуату" от 1927 г. (с. 86-101) источники по вандейской истории, хранящиеся в английских архивах. (прим. Э. Габори).

сканы оригинала

@темы: переводы, вандейское

---

Славно подискутировал в твиттере за "Поворот", за лучшего женского персонажа. Я топил за Мэри, считая Анну эгоисткой и искательницей приключений на свои части тела, мой оппонент топила за Анну, считая Мэри терпилой. Я уже делал недавно пост о том, что не существует терпил, есть ублюдки, которые пользуются человеческой добротой и доверием, а потом ржут "ха, терпила", поэтому особо не остановлюсь на этом, хотелось бы записать две последовательные мысли, которые посетили меня после дискуссии.

Немного о том, почему прекрасен пейринг Фарамира и Эовин, и что на самом деле отказ Эовин от того, чтобы браться в дальнейшем за меч - это вообще не мизогиния

В детстве меня жутко возмущало то, что Эовин в конце книги говорит, что ну их, эти сражения, я не хочу больше сражаться, лучше стану целительницей. Да и вообще многие трактуют это как то, что профессор считал, то типа женщинам не место на войне, пусть сидят на кухне (эти люди, видимо, не читали Сильм, где есть как минимум Халет и её амазонки, о которых говорится вполне в положительном ключе).
Думаю, утверждение о том, что профессор мизогин, не выдерживает никакой критики. Человек, создавший историю Берена и Лютиэн, опять же Халет, опять же Галадриэль...словом, значительное количество активных женских персонажей, которые сами выбирают свою судьбу, правят королевствами, сражаются с врагом (не обязательно с оружием в руках), вообще-то дохрена прогрессивен по меркам того времени. (Чуть отклоняясь от темы - а ещё он с удовольствием читал книжки своей бывшей ученицы Мэри Рено, где прямым текстом были слэш и фемслэш, а ещё он убеждал её, что ни к чему брать мужской псевдоним).
В "Законах и обычаях эльдар", когда говорится о гендерных различиях у эльфов, говорится, что единственное различие - эльфийки ("нисси") крайне редко берутся за оружие. Опять же, вроде дискриминация, но если посмотреть с другой стороны...
Тут нужно вспомнить, что Толкин участвовал в Первой мировой, и сохранил о ней самые жуткие воспоминания. Вот что он сам писал по этому поводу в предисловии ко второму изданию ВК:
Для того, чтобы полностью прочувствовать тяжесть военной тьмы, нужно побывать под ней лично, но спустя годы всё чаще забывается, что быть схваченным войной в юношеском возрасте в 1914-м ничуть не менее ужасно, чем в 1939-м и последующих годах. В 1918-м почти все мои близкие друзья были мертвы.
Дело не в том, что Толкин считает войну делом, которое не подходит женщинам. Дело в том, что он в принципе ненавидит войну, как, кстати, и Фарамир, который во многом был его селф-инсертом. Фарамир воспринимается многими персонажами (в частности, собственным отцом) как слабовольный, поскольку он рассматривает войну не как свою жизнь (что не норма по меркам Людей Запада, в частности и гондорцев, но норма по меркам народа, многие годы живущего в состоянии войны, больше напоминающей агонию), а как неприятную обязанность, которую, тем не менее, нужно исполнять в совершенстве, потому что иначе война сметёт всё, что тебе дорого. Фарамир с грустью говорит о том, что его народ потерял значительную часть своего духа, стал ближе к Людям Сумерек, которые не покоряются тьме, не злы по своей природе, но их историей и условиями жизни обусловлен и их культ военной доблести и славной смерти (тут у Толкина ещё отсылки к концепции северного мужества и почему он с ним не согласен, но это отдельная тема, в которой я не очень шарю, потому что никогда не был знатоком всего корпуса текстов Толкина).
Если отойти от Фарамира, то сам Толкин говорил, что ближе всего по духу ему хоббиты, которые народ исключительно мирный, но если попытаться их поработить или завоевать - они будут отчаянно бороться за свой привычный образ жизни.
Теперь к Эовин. Она, собственно, выросла в культуре Людей Сумерек - роханцы в числе лучших их представителей, но у них очень чётко прослеживается характерный культ воинской доблести и смерти в бою. По сути это сквозит во всех сценах подготовки к битве или сражения с их участием, но особенно - на Пеленноре, когда Эомер думает, что и дядя, и сестра мертвы и в отчаянии хочет только героически погибнуть. Эовин, в общем-то, тоже хочет только героически погибнуть, и задолго до этого. Думаю, несчастная влюблённость в Арагорна тут только отягчающий фактор, а не причина.
Нигде не сказано, что роханское общество мизогинно, но можно обойтись и без этого. Вся жизнь Эовин - история о том, как вокруг неё умирают дорогие люди, а она должна сидеть и ждать, вернутся ли они. Её отец погиб в бою, когда ей было семь лет (а мать умерла от горя год спустя), она осталась круглой сиротой в чужом доме. Её кузен и брат были воинами, которые защищали границы от постоянных набегов орков, и она была вынуждена ждать и бояться, что они вернутся к ней в гробу (и с Теодредом произошло именно это). Параллельно она наблюдала, как Теоден, говоря современным языком, впадает в маразм, как он слушает человека, который явно желает зла её семье (а её саму не отказался бы трахнуть, не особенно интересуясь её согласием) - и она ничего не может сделать. Она не может встретить опасность лицом к лицу, она практически лишена возможности быть субъектом действия, даже в отношении своей собственной судьбы.
Вроде бы всё налаживается, Теоден приходит в себя, Гриму изгоняют, и тут и дядя, и брат (последние живые члены её семьи) отправляются на битву, из которой вряд ли вернутся живыми. а её оставляют на важной, ответственной должности, но в которой она опять же ограничена в действиях. Она может только выполнить какие-то действия по защите населения, но не вправе встретиться с врагом лицом к лицу и героически погибнуть.
А когда они всё же возвращаются с победой из-под Хельмовой Пади - ей снова говорят оставаться, отпускать дядю и брата навстречу смертельно опасной битве, а человека, в которого она влюблена - на верную смерть на тропу мёртвых. Тут и влюблённость, и осточертевшее чувство собственной беспомощности и неполноценности, и того, что её мнение никого не интересует, и желание стать значительной так, как, возможно, не хочется ей, но как диктует её культура - погибнуть, обрести значительность и избавиться от страха и страданий...
Эовин, мне кажется, в глубине души совершенно не хотела сражаться, точно так же, как и Фарамир. При этом они жили в атмосфере того, что наиболее уважаемый член общества - воин, а всё остальное - по остаточному принципу.
И Эовин говорит слова про то, что она хочет стать целительницей после того, как Фарамир говорит, что предлагает ей не жалость, а любовь (а значит - и уважение). Он упоминает, что её горе заставило его обратить на неё внимание - думаю, и потому, что Фарамир сострадательный от природы, и потому, что он точно так же потерял близких, точно так же боялся их терять, точно так же был в тени. И точно так же вне культа воинской доблести. По сути он говорит ей: не нужно ничего доказывать, не нужно умирать. Я здесь, я предлагаю тебе жизнь, в которой тебе не придётся браться за меч, потому что я буду уважать тебя просто так, да и не будет больше войны (только что пришло известие о победе над Сауроном). Я предлагаю тебе не разрушать, а созидать. Я предлагаю тебе любовь - а значит и уважение, и понимание, и...не знаю, как сказать, творчество? Потому что именно с этим словом у меня ассоциируется гармоничный союз в мире Толкина.
Видимо, и правда до понимания этого пейринга нужно дорасти. Дорасти до понимания,, что военная доблесть переоценена, и, что ещё важнее - что ты не должен завоёвывать уважение и любовь. Если тебя действительно любят - тебя любят просто так.
И то, что Эовин говорит, что она хочет стать целительницей, как мне кажется, дополнительно символизирует то, что вместе они смогут пережить свои потери и жить в том мире, к созиданию которого приложат руку - мире без войны.

про действительно сильных персонажей

Вторая мысль не совсем нова, но я открыл её новые грани. Дело в том, что то, что многие мои любимые персонажи - военные, отнюдь не значит, парадоксальным образом, что мне нравится в них именно это. С детства я не любил боевики и считал их скучными. С детства я не любил истеричных персонажей обоего пола, которых так любят выставлять свободолюбивыми страдающими натурами. Я предпочитал определения "с жиру бесятся", "звездострадают", ну и прочие, довольно...обесценивающие.
Наверное, дело в том, что во-первых я считаю, что если ты хочешь показать силу, то дать пистолет в руки персонажу - самое простое и топорное, что можно сделать. Как и лишить его всех эмоций.
Но есть ещё и во-вторых. Я искренне считаю, что гораздо больше внутренней силы не у того, кто выделывается, истерит, плюёт на социальные нормы и на чужие судьбы. Гораздо больше силы в том, чтобы думать о других. О том, чтобы из-за твоего сиюминутного желания не свалиться в проблемы самому и не подставить окружающих. Выбрать не свои сиюминутные желания, а долгосрочную перспективу. Вообще не поддаваться порывам, как любят говорить, сердца, а на самом деле - эмоций и гормонов.
Вообще сила - в рассудке. Я не люблю интриганов, но я люблю персонажей, настроенных на диалог и разговор. Прямолинейных, как полководцы, но предпочитающих стол переговоров. Готовых сражаться за то, во что они верят, но ненавидящих насилие. Идейных, но тех, чья идея - это милосердие, понимание, сотрудничество, мирное сосуществование, попытка понять другого и желание увидеть понимание у оппонента, диалог - культур, политических течений, религий... Спокойное достоинство. Тяжёлые моменты в судьбе, которые повлияли на героя или героиню, но не сломали их внутренний стержень. Ценность мирной жизни и каких-то простых радостей. Вообще простота и близость к народу, непафосность. В то же время существование какого-то близкого круга и особенно близкого человека, за которого можно умереть и убить (даже вразрез с концепцией милосердия, никогда не простив себе подобное отступление).
Можно писать ещё долго. Первый из таких персонажей - д'Эльбе, но есть и Марин Ле Пен, есть и те же Фарамир и Эовин, есть Деорнот и Камарис из "Ордена Манускрипта", есть Макиэн и Тернбулл из "Шара и Креста", есть Людвиг ван Нормайенн из "Стража", есть...да много их. Увы, не так много, как хотелось бы, ибо всё больше популярны дерзкочики обоего пола, в которых на самом деле мало что есть, кроме пустого фанфаронства.

@темы: Средиземье, о себе любимом, my opinion

---

Господа, благодаря  Jeanne de Fleury у нас есть в доступе официальный трейлер фильма "Народ и его король"!
посмотреть
Для тех, кто не в курсе, напоминаю - это новый фильм, посвящённый Французской революции с её начала и до казни короля (обещают и вторую часть, если эта взлетит). Есть как оригинальные, так и исторические персонажи (королевская семья, Робеспьер, Сен-Жюст, Марат и ещё дофига).
От себя - ТРЕЙЛЕР БОЖЕСТВЕНЕН. И я надеюсь, что если вторая часть будет, там будет хоть полторы минуты Вандеи....ну пожалуйста, господи, я не так много прошу....

@темы: ВФР

---

Коротко о жизни

В общем-то ничего интересного. а что происходит - о том ору в твиттер. Интроверчу, перечитываю "Марш теней" Тэда Уильямса, думаю, как достать последние две книги - английской электронкой или жутко дорогим ограниченным русским переводом. Сейчас загуглил - вроде даже английский текст полностью в доступе и не особо сложный. Взять его с собой во Францию, что ли? Забавная выйдет рекурсия.
Завтра и послезавтра опять ловим с Электрой французов. Надеюсь, встретим ещё тех няшных бретонцев, они солнышки)

@темы: книги, vita

---

Не очень нравится текст, который я сейчас пишу, потому что приходится стилизоваться под автора оригинала, а это сложно. Стилистика там хорошая, но абсолютно не моя. Меньше...этики, что ли? У меня в сей много того, что принято считать стереотипно женским - рефлексия, гиперболизация эмоций и драма.
Сюжет тоже типично "женский", но он у меня один - о любви и принятии. Как всегда. И об одноногих собачках с ушибом всей собачки на голову Любовь побеждает всё, вот это всё. Наивно, но у каждого есть свои слабости. Я пытаюсь смириться и принять собственные, типа сентиментальности. Электра сказала мне как-то, что я слишком добрый и хороший, но вряд ли я смогу измениться. Я могу сколько угодно пить, курить, разговаривать матом, это может испортить мне печень, лёгкие и репутацию (особенно репутацию, но не то что бы мне было жалко своей репутации в глазах людей, которым в первую очередь важна внешняя благопристойность) - но это не сделает меня, ох лол, скажем, соционическим Жуковым. Я останусь няшным, до конца вежливым в лицо и пытающимся сгладить конфликт, готовым многое терпеть и при этом страдать от несовершенства мира. На самом деле пора признать, что мне есть дело до человеческой боли и ненависти, что я способен на сострадание. Что то, что мне бывает больно, обидно, страшно и невыносимо - это нормально. Что нормально любить слезливые фички про то, как герои попереженились и обзавелись выводком детей, что нормально мечтать о бытовой обустроенности, кондиционере, комнате в стиле прованс, интересной работе и просмотре какого-нибудь тупого кинца под одним пледиком. Что не нужно совершать подвиги, что хорошее отношение не надо заслуживать - оно просто или есть, или его нет.
Что меня любят просто так. За то, какой я есть. За то, что я хороший человек, не смотря ни на что. За то, что каким бы слабым терпилой я не казался со стороны, этому миру нужны слабые терпилы, иначе в нём воцарится мир только тогда, когда в нём будет зашкаливать счётчик Гейгера.
Что на самом деле тот, кого считают слабым, никчемным и смешным терпилой, на которого можно поплёвывать свысока, будет терпеть это всё ради того, чтобы в рушащемся миропорядке, на земле, пропитанной кровью на три метра вглубь, пытаться кого-то спасать даже на пороге смерти. У меня есть достойный пример для подражания. Возможно, в общем концепция нравственного превосходства - нестерпимая туфта, но в частном случае она более чем верна.
Я не выбрал ни удаль Шаретта, ни рыцарственность Ларошжаклена, ни изящество Боншана, не интеллигентность Лескюра, ни суровость Стоффле, ни вдохновенность Кателино.
Я выбрал того, кто был похож на меня.

@темы: о себе любимом

---

Коротко о жизни

Жизнь идёт своим чередом, но в основном весёлым. Чемпионат повсюду - я успел по-чёрному подработать на Никольской криворуким гримёром (заработал чистой прибылью 500 рублей а пропил намного больше) и тем самым нехило прокачать социальные навыки. На самом деле это без шуток для меня подвиг, с моей-то кривой социализацией, боязнью людей и хреновым умением в социальные реверансы. Конечно, я грузился по поводу кучи вещей - и в процессе, и потом - но оно того стоило.

А однажды мы с Электрой наткнулись на бретонцев На них были соответствующие флаги (на спине французский, на груди - бретонский гвенн а ду), но они опознавались и без этого благодаря характерному фенотипу (такие лица лет двести с небольшим назад республиканские солдаты могли запросто увидеть в ближайшем лесу) и тому, что они допивали вторую бутылку водки, запивая её пивом. На шестерых при тридцатиградусной жаре.
Мужики (и одна баба) оказались очень душевными, мы мило пообщались, попели с ними калинку-малинку (они, кстати, неплохо пели), они нам даже пива купили (точно бретонцы, французы в основном скупые как незнамо кто), а потом мимо прошли аргентинцы...
Вы пытались в компании в дымину пьяных бретонцев (допивших третью бутылку водки, смешивая её с пивом) до хрипоты вопить Марсельезу в попытках перекричать аргентинцев, оказавшихся в большинстве? А потом всей толпой (включая наших и аргентинцев) распевать "Катюшу" - причём каждая национальность пела со своим набором слов? А потом орать всем вместе "Россия!"?
Это бесподобно.

Тем временем нам пришли чужие доклады для Школы молодых учёных. Я открыл тот, что написала чувиха, которая собиралась переводить мемуары Виктории...ей не мемуары Виктории надо выдать, а школьные учебники по русскому и французскому. Библиография создаёт такое впечатление, что по сравнению с ней я владею французским на уровне носителя (что вообще не так), она с темой про повседневную жизнь в ККА по мемуарам Виктории (сама формулировка навевает ностальгические воспоминания о докладах на первом курсе) взяла в историографию Жореса, Матьеза, Олара, Собуля... Особо меня радуют "Источники по истории эмиграции из России" Из французских авторов там только пара статеек Мартена и биография Лескюра 1936 года (хз, где она её откопала, раритет вообще-то, пусть отдаст мне хд). Ни биографии самой Викуси, ни критики источника, ни ссылок вообще ни на что (за весь текст она ссылается только на Чудинова и только один раз).
Я ощутил себя гением, но моя радость была недолгой.
Я вспомнил, что автор собирается в аспирантуру...

@темы: vita, профессиональное, вандейское, кактусофагия, les bougres d'esprit

---

Я всего лишь загуглил правописание слова "шеволежеры" и тут понеслась

В смысле я нашёл вот это - тот полк, в котором д'Эльбе служил с 81 по 83 год. Кстати, тем, что его на тот момент не так давно сформировали, может объяснить и то, что д'Эльбе даже под самый ордонанс Сегюра дали повышение. Всё же кавалерийский полк Дофина был явно посолиднее (хотя информации про него далеко не так много).
На тот момент, когда д'Эльбе обретался в этом самом пятом полку, полк стоял в Жуанвилле. Городок в Верхней Марне, входит, как и Монконтур, в рейтинг красивейших городков Франции.
...а ещё я составил туда маршрут, который позволяет мне, потратив на дорогу почти сто евро в лучшем случае, оказаться в Жуанвилле на три часа. Я, конечно, отбитый, но не уверен, что настолько, и теперь сижу в сомнениях.

@темы: vita, вандейское, в белом венчике из роз впереди идёт д'Эльбе, путевые заметки

---

Смутно-соционическое

Периодически гуглю про отношения Напов и Достов, читаю всё, что понаписано, и удивляюсь. То есть нет, проблемы описаны вполне реальные, но почему-то описываются как неразрешимые, хотя в общем-то достаточно притереться и поговорить словами через рот. Иногда постоянные разговоры словами через рот напоминают отношения двух искусственных интеллектов или по крайней мере махровых логиков, но нет.
Мб дело и в том, что в конкретном случае, в котором я живу, Нап с четвёртой волей, ему тупо лень кого-то там ЧСить активно, зато не лень прокачать БЭ до таких размеров, которые позволяют прикрывать мне совершенно внесоционические дырки собственной.
(Вообще, кстати, у меня среди персонажей ненулевое количество базовых БЭ, которые при этом плохо умеют в социальные взаимодействия. Начинаю подумывать, что творческая приносит куда больше профита, а основная и неубиваемая никакими внесоционическими факторами функция базовой БЭ - красиво встать на табуретку и завернуться в белый плащ. Опционально фонтанируя идеей, и тогда это вообще мрак, бегите, глупцы).

Ещё думаю о том, что мне по всем параметрам должно быть более комфортно с Гюго, чем с Напами, но нет. Базовая ЧЭ в данном случае куда хуже базовой ЧС (в неданном, в смысле в случае с Жуковым - всё же нет, с Жуковыми сложнее всё же, то есть вообще никак), потому что шумная, надоедливая, давящая.
Вообще сложно не только с базовыми ЧЭ, но и вообще с ценностными. Из всей беты у меня самые нормальные отношения с Максами, но и то иногда с ними пока не устроишь скандал - не поймут. (Оба родителя у меня - ценностные ЧЭ, Гюго (насколько вообще можно типировать психически больных) и Макс. Они счастливы вместе, но для меня со стороны их отношения выглядят как мексиканский сериал с постоянными чэ-шными играми, и при близком общении портит мне кровь только так). С Робами - зависит от их личности. Гюго хорошо держать от себя на расстоянии прыжка. Межзвёздного. И то докричатся С Дюмами не контачил особо, а вот с Доном было интересно - для меня он был резким, а я ему казался интересным, хотя и странненьким (у Дона было зачем-то психологическое образование, и мои странности он быстро и довольно точно считал).

Ну и возвращаясь к Напам - Напы прелесть У меня куча любимых персонажей-Напов - Буагарди, Вешшелени, прст гспд, Жан-Мари Ле Пен (я считаю, что десятилетиями так толсто и офигенно троллить общественность может только Нап, которому это искренне, неиллюзорно ДОСТАВЛЯЕТ). В них есть это очарование отбитости, лёгкости всего, ненапряжного веселья (да, я всё ещё о Жан-Мари Ле Пене в том числе, но вы просто не видели то видео, где он поёт рождественские песенки - и хорошо поёт, кстати). Временами их заносит, и тут главное вовремя и в правильных интонациях намекнуть, что чел, остоновись, подумой!! Они не Жуковы, они, если у тебя с ними хорошие отношения, по крайней мере выслушают. могут сорваться, но это уже зависит от того, насколько важно остановить Напа в данном конкретном случае и не лучше ли будет присоединиться к нему в этом безумии.
Кстати да, они офигенно легко привносят в твою жизнь как раз необходимую дозу приключений и радости.

И, кстати, для них, обычно важнее человек, чем идея. Вообще они не очень идейные, да Раньше меня это бесило, а потом я увидел Доста, который настолько ушёл в свои идеи, что упустил кромешный адище в собственной семье, разосрался со всеми соратниками и под конец явственно поехал крышей, и начал понимать, что это, поосторожнее надо быть с идеями.
(Люблю пример д'Эльбе как не идейного Доста. То есть не идейного по Достовым меркам, конечно - ограничившегося только, скажем так, базовой идеей гуманизма, которая включала в себя в том числе и то, что нельзя кормить светлое будущее фаршем из людей).
Всё ещё бомбит с той хладной байки, что д'Эльбе якобы был готов пожертвовать жизнью Маргариты, чтобы только не разболтать роялистские тайны. Думаю, лишним же будет говорить, что впервые упомянута она автором, который даже близко там не был? А вот Обертен, например, пишет, что единственным, о чём попросил д'Эльбе - чтобы уважительно обращались с Маргаритой...

@темы: о себе любимом

---

youtu.be/IYnuSsM7tRw
На эту песню вышел бы прекрасный клип по ВФР.
А я в который раз задумываюсь, что, видимо, вижу что-то не то в революции. Ну вот нормальные люди, наверное, увидели в клипе призыв к борьбе, а я подумал, что у детей красивые лица, но вот переворачивают парты и швыряются бумажками они зря - переводят хорошие вещи и создают кучу работы уборщице, не уважая её труд.

Видимо, то, что я вошёл в фандом ВФР с другого краю, не могло не наложить на меня свой отпечаток. Романтика революции - это красиво, это вдохновляет, вот тебя вроде уже захватывает то, как люди несутся на баррикады, Бастилию берут, вот это всё.
А потом как-то смотришь трезвым взглядом - Анжольрас-то надменный напыщенный идиот, ставящий идеи выше людей (что в нём нашёл Грантер?). Камиль Демулен, конечно, фигура выдающаяся, в "Старом Кордельере" чудесные призывы к гуманности написал. Как-то даже позабудешь, что он призывал обменивать пленных вандейцев на скот, чтобы обмен был равнозначным. Они же звери с человеческим лицом. И многое, многое другое.
Это я не к тому, что Демулен такой плохой. Это я не к тому, что Старый порядок такой хороший. Это я к тому, что я, увы, никогда не смогу перестать видеть в революции сносящую всё - и плохое, и хорошее - штормовую волну озлобленных и отчаявшихся до крайности людей, щедро разбавленных сумасшедшими, фанатиками, мошенниками и циниками, которые преследуют свои цели. И это захватывающе как зрелище круговорота человеческих историй, но если взглянуть на тех, кого эта волна сбила с ног и отшвырнула, словно мусор - переломанных, мёртвых - то восхищение перерастает в ужас.
В каждой контрреволюции есть частичка революции, и точно так же я не могу воспевать ужасы контрреволюции как вызванные праведным гневом (а ещё я испытываю огромное желание заставить тех, кто писал такое, заставить сожрать без соли весь тираж собственных работ). Другими словами, если кратко резюмировать мою довольно сумбурную простынь - я никогда, увы, не пойму, как можно прославлять риторику ненависти. она есть, она неизбежная часть любых пертурбаций, обусловленных историческим процессом, но это не значит, что это хорошо.
Недавняя дискуссия в твиттере навела меня на ещё одну мысль. Моё огромное счастье заключается в том, что я прикипел душой и сердцем к человеку, на руках которого, в отличие от огромного большинства деятелей революции и контрреволюции, не было невинной крови. Он мог ошибаться, он, если уж прямо, был далеко не гением, человеком социально неловким, совершавшим в своей жизни неоднозначные поступки и не пылавшим любовью к людям. Но он сделал всё, чтобы защитить беззащитных. Он просил справедливости и милосердия для пленного республиканца даже в тот момент, когда его самого принесли едва живым на расстрел.
Мне чудовищно повезло с д'Эльбе.

@темы: my opinion, vita, в белом венчике из роз впереди идёт д'Эльбе, ВФР

---

Очередной виток дискуссий в фемфлуде дал мне ценные сведения.
Первое - есть люди, которые реально верят, что общественный строй, продержавшийся тысячи лет - плод заговора определённой группы людей. Я не поклонник Маркса, но как-то даже затосковал по старому доброму истмату.
Второе я узнал давно, но осмыслил только сейчас. Иногда человек может знать Канта, Гегеля, Кьеркегора, Сартра, Фуко и прочие страшные слова, но, подойдя к ним без нормальной гуманитарной базы и критического мышления даже в зачаточном состоянии, всё равно вынести оттуда только одну мысль, да и то внушённую. видимо, в паблике "Выживая в аду".

P. S. Тэги на четырёх языках - это стильно, модно, молодёжно.

@темы: my opinion, vita, кактусофагия, les bougres d'esprit

---

Зла не хватает

Вообще я какой день просто сплю по 12 часов и туплю в интернетик (а ещё вялотекуще болею и не могу вылечиться, потому что ночью у нас чуть ли не ноль, а сплю я всегда с открытой форточкой, иначе задохнусь).
Но этот процесс оказался грубо прерван.
Просыпаюсь я такой с утра, мне снился хороший сон (как меня расстреливали, но почему-то это очень воодушевило меня, больного ублюдка), я думаю о том, что вот в холодильнике стейк, к которым я пристрастился, сейчас вот встану...
Открываю по привычке вконтакте, а там сообщение от Электры. Я не знаю, в каком состоянии она мне отправила его в три часа ночи, если в семь вечера ушла отмечать с друзьями др (я в ту компанию плохо вписываюсь, поэтому предпочёл забить), но это к делу относится опосредованно. Отправила она мне фотографию таблички к картине, где д'Эльбе спасает пленных. Я никогда не читал её до конца...
А ЗРЯ.
"Работа некогда была озаглавлена "Кателино, защищающий пленных "синих" в Шоле", именно под этим названием она была размещена в иллюстрированном каталоге Салона 1899. В жизни Кателино не известно подобного эпизода, но, напротив, вандейская историография содержит героическую сцену, соответствующую сюжету картины: великодушное помилование [пленных] генерала д'Эльбе вечером "великого столкновения при Шемийе" 11 апреля 1793 года. Поэтому этка картина в наши дни трактуется как иллюстрация к этому моменту. Это не изображение того момента, когда д'Эльбе приказывает своим солдатам читать "Отче наш", но, скорее, тот, где он препятствует вандейским солдатам, готовым ко мщению и убийству республиканских пленных".
...Ну для начала стоит ознакомить вас с шокирующими фактами. Кателино использовал пленных в качестве живого щита. И уж точно не стремился к тому, чтобы их спасать. Вообще он был далеко не тем няшным святым, которого так любят изображать вандейские биографии, а очень умным, изворотливым и при необходимости жёстким чуваком, который был единственным, кто мог построить весь тот гадюшник, который представляло из себя собрание вандейских предводителей. Это вообще тема отдельного исследования или хотя бы главы в исследовании вандейского мифа я просто параллельно подбираю себе тему магистерской, и что-то мне подсказывает, что это будут не пленные.
Сцена в Шемийе ни в каких источниках не указана. Более того, первое туманное упоминание о ней мне встречалось, если не ошибаюсь, у Багенье-Дезормо в "Боншан и переход вандейской армии через Луару в 1793 г.". Это 1896 год. Я верю, что что-то такое было, но именно верю, а не могу доказать. а вера, как известно, не способ научного познания.
Наконец, как собирательный образ всех тех случаев, когда д'Эльбе заступался за пленных - окей. Было. Неоднократно. На счету д'Эльбе как прямая защита пленных (не в такой красивой и прекрасной ситуации, но так-то там мало у кого они были прям красивые и прекрасные, если читать именно свидетельства не особенно пафосных современников. Боншан вот просто сказал "Пожалуйста, не надо расстреливать пленных", что, безусловно, достойно, но отнюдь не так пафосно, как любят изображать), так создание, например, института пленных под честное слово. Не мог он не знать также и о письме Мариньи жителям Ньора, которое я расцениваю как официальную декларацию отношения к пленным республиканцам - хотя бы потому, что она подписана Отривом в том числе. Вообще он достаточно много занимался делами пленных, так что ок.
Но то, что фактически его имя приписали к картине, которая изначально изображала Кателино... Не то что бы это было какой-то новой тенденцией - у д'Эльбе вообще нет самостоятельных по композиции изображений, например - но каждый раз выносит, как в первый.

@темы: вандейское, в белом венчике из роз впереди идёт д'Эльбе, les bougres d'esprit

---

Конечно я знаю, что в нашем фандоме любовь к какому-то из генералов выражается в таких сиропных и елейных выражениях, что иногда думаешь - лучше б ненавидели, но у меня сейчас нет сил больше продираться сквозь Викторию. Я не могу дописать статью, хотя дедлайн - 30 число, потому что мне физически противно её открывать. По сути она даже не явно хейтит д'Эльбе - она делает из него посмешище, перечисляя характеристики - маленький рост, чрезмерная набожность, восторженность, ранимое самолюбие, церемонная вежливость, амбиции совершенно ограниченные, как и все его воззрения. Получается вот такой человечек, заслуживающий разве что снисхождения, и с этого, на самом деле, хуже, чем с открытой ненависти, потому что можно не любить человека, но вот так... Впрочем, я уже написал дикое количество постов о Виктории, надо, наконец, сказать что-то хорошее.

"Господа д'Эльбе, де ла Верри, де Лескюр, но особенно месье д'Эльбе, думали не без оснований, что их делу, такому справедливому и святому, каким оно только могло быть, суждено скорее поражение, чем триумф.
Этот последний в особенности, полный веры и смирения, был убеждён, что истина и добродетель не могут найти поддержку на земле, потому что небо - их истинное отечество, и он пожертвовал им свою жизнь. Он желал умереть за Религию и Короля, которых он решил защищать, но без надежды на успех. Я знаю все эти факты и детали от моего отца, который провёл восемь дней подряд с этим храбрым и набожным генералом, который пришёл созидать, но был полон мрачных предчувствий".
(Boutillier de Saint-André M.-J.-N. Mémoires d'un père à ses enfants : une famille vendéenne pendant la grande guerre (1793-1795). P., 1896.)

И немного из статьи к мемуарам, комментарий к этому отрывку, который зашёл мне едва ли не больше, чем сам отрывок: "Его великое сердце угадало, что Бог велит нам не побеждать, а сражаться".

Наконец, одна из самых распространённых цитат из самих мемуаров, которую любят исчезающе редкие фанаты д'Эльбе: "Месье д'Эльбе жил как мудрец, командовал как герой и умер как мученик".

...я знаю, что всё это ехал пафос через пафос, что это отнимает у личности индивидуальность, но пошло оно всё к чёрту.

@темы: переводы, вандейское, в белом венчике из роз впереди идёт д'Эльбе

---

Не могу читать мемуары Виктории без желания либо убиться об стенку самому, либо убить автора мне можно, я с ней биологически одного пола. Это какое-то неудержимое пробивание дна, непостижимая никаким умом форма отбитости всего человеческого.
Восприятие восстания как милого пикничка с героическими героями вокруг - это я как-то пережил, хотя на меня отчётливо пахнуло то ли психопатией, то ли пугающим, даже со скидкой на возраст автора, инфантилизмом.
Но у меня, как вы понимаете, возгорелось с новой силой, когда я полез в выборы генералиссимуса. Об этих выборах (как и любых других), конечно, лучше всего спел Шнур, но у нас тут интеллигентное общество, знаете ли.
...что должно быть у человека в мозгах, чтобы писать "он сам был уверен, что никого не сможет заставить себя слушаться (читай: мы на него клали с прибором), и поэтому он, чтобы всем угодить, демонстрировал свою слабость, расточая комплименты даже последнему адъютанту".
АААААА-
Что? Какое дерьмо у неё в мозгах, что она считает вежливость и добросердечие, желание установить с людьми хорошие отношения - слабостью?? Это НАСКОЛЬКО же она ненавидит д'Эльбе???

@темы: вандейское, в белом венчике из роз впереди идёт д'Эльбе, les bougres d'esprit

---

После того, как я разогнулся от диплома, наконец-то смог задуматься о планах и перспективах на лето и на дальнейшее грызение гранита науки. По сути планы во многом связаны, но, понятное дело, не полностью дублируют друг друга.

На лето:
1) Прочитать Габори целиком (хотя бы том о революции и Вандее), возможно что-то из него перевести (например, главу про предводителей, она чудесна...в оригинале, я всё испорчу, Габори должен переводить Пушкин, чтобы получилось не хуже оригинала).
2) Съездить во Францию, забраться в БНФ и архивы на предмет а) республиканских пленных б) д'Эльбе. (Постараться не умереть от переутомления в процессе).
3) Написать огромную задумку на ФБ.
4) Начать подготовку команды по ВФР на ЗФБ.
5) Не забыть французский напрочь.
6) ОТДОХНУТЬ
(Опционально прочитать, наконец, вандейскую трилогию французской художницы, но см. пункт 6).

На гранит науки:
1) Начать магистерскую по той же теме, но уже с документами и мемуарами роялистов.
2) Поучаствовать в "Школе молодых учёных" с докладом о мемуарах Виктории.
3) Переделать доклад в статью и хоть куда-то пропихнуть в относительно приличное место.
4) Разобраться во всей этой шизофазии с конференциями, индексами цитирования и всем таким прочим. Пока я чувствую себя тупым на фоне однокурсницы, которая уже дважды или трижды публиковалась и во всём этом шарит. Я не умею устраиваться в жизни, ну вот ваще...
5) Поучаствовать в какой-нибудь подходящей конференции.
6) Связано с предыдущим - покопаться в родственных связях предводителей вандейцев и вообще в семейственности как факторе, влиявшем на структуры и отношения в ККА.
7) Хотя бы лечь в сторону монографии про д'Эльбе.
8) Связано с предыдущим - начать учить немецкий в универе.

@темы: гранит науки, vita

---

Защиту почти не помню - болели стёртые в стурнях ноги (кто-то очень умный напялил туфли, лежавшие с выпускного, а потом бежал от остановки к корпусу на девятисантиметровых каблуках...что сказать, я умею ходить на ходулях, и это проще), сказывался многомесячный недосып, поэтому на чужих защитах залипал в пространство, ничего не видя и не слыша (да и на собственной сам не заметил, как обозвал Французскую революцию великой, за что мне Бовыкин шутливо пригрозил, что ещё раз услышит - откажется от руководства ).
Но сам я защищался норм, еле заткнули, Наумова пожалела, что задала мне вопрос про то, почему всё так плохо в вандейской историографии - я ведь начал на него вдохновенно и подробно отвечать. Они, кажется, мне всё равно не поверили, что там всё настолько плохо, но что тут поделать. Вообще у меня у единственного была такая тема, чтобы в ней никто не шарил - Никитина вот даже задала вопрос - а что, там много мемуаров есть? Она, конечно, специалистка по Греции, она и не обязана знать, но всё же. Андронов расспрашивал про епископа Агры и про мемуары Виктории, причём он так начал, типа "я хочу задать вам два вопроса, и оба по интригующим моментам", я было уже навострился, что он оценил шутку про РАДУЖНЫЕ ПЕРСПЕКТИВЫ, но хорошо, что если и оценил, то не вслух .
Ну, в итоге всё вышло норм, мою защиту признали лучшей, Бовыкин похвалил и подарил биографию Адо собственного авторства с автографом, я прошлой ночью читал с огромным удовольствием. Там куча цитат из дневников Адо, и было очень забавно находить там фразы вроде: "Приезжал Собуль, читал лекции, девичья половина факультета от него в восторге, особенно Мила Пименова". Это 82-й год, а сейчас "Мила" - один из моих любимых преподавателей) Ну и само собой отрадно было видеть, что преподы были такими же долбоклюями и прогульщиками, как и мы. Бовыкин писал о том, что он как-то неудачно копирнул работу из файла в файл, что там посыпалась половина сносок, отдал Адо, тот потом его встретил и говорит: "Вы знаете, Митя, по-моему, нормальный человек такой текст прочитать не может... Да и написать, по-моему, тоже!".
Вообще я проникался историей факультета, снова наслаждался вот этой атмосферой. Как мне показалось, и тогда, и сейчас в нашей секции Южной Европы царит какая-то особенная, очень тёплая и камерная атмосфера. Ну вот Моисеев, заскучав в процессе чьей-то, уже не помню, защиты, нарочнго шуршал фантиком над ухом у Бовыкина, а когда тот обернулся - сделал невинное лицо

А сейчас мне надо садиться писать статью, а я как-то не очень могу. Да и тему выбрал не очень - мемуары Виктории ЗАЧЕМ, ГОСПОДИ.

@темы: гранит науки, vita, профессиональное, вандейское

---

Вчера я родился как человек. Сегодня - как историк.

@темы: гранит науки, vita

---

Нет, я привык уже ко всему, но за пять лет обучения на богоспасаемом истфаке МГУ нынешняя ситуация занимает первое место в категории "такое ощущение, что в учебке все гады".
Потому что я не знаю, кем надо быть, чтобы меньше чем за сутки прислать НОВЫЕ ОБРАЗЦЫ ОФОРМЛЕНИЯ ТИТУЛЬНИКА И АННОТАЦИИ.
Да, всё уже отослано научруку и оппоненту, всё уже, более того, лежит на кафедре в двух экземплярах в сброшюрированном виде, за что я отдал больше тысячи рублей.
Зашибись день рождения у меня, правда?

@темы: гранит науки, les bougres d'esprit

---

Это второе, что ли, Евровидение, которое я посмотрел целиком. Первое было три года назад, когда мы вдоволь напраздновали мой др, а потом в ночи лежали с Электрой, пили вермут прямо из бутылки и утончённо шутили по поводу безголосой албанки.
Обычно меня с Евровидения цепляет максимум пара песенок, но тут прям богатый урожай.
Украинец милый мальчик, слава всему святому, кто-то сказал ему не выделываться манерным голосом, как в полуфинале.
Словенка была бы прекрасна, если бы не постоянные вспышки света как стилистика номера. Я не эпилептик, но мои глаза можно было бы пощадить для разнообразия.
Эстонка - абсолютный неформат, но очень красиво.
Британка очень круто пела, жаль, что из-за утырка, выскочившего на сцену и вырвавшего микрофон, всё пошло наперекосяк. Но она герой уже за то, что не растерялась и хоть и с лажей, но допела номер, хотя я сейчас пересматривал - у неё дикие глаза, и её всю колотит под конец.
Болгары были ничо, но мне не хватило как-то до внесения в личный плейлист.
Дания на втором месте среди любимых песен этого года. Классная идея, исполнитель дико милый похож на повзрослевшего Жюльена Кадудаля, короче, я за викингский бойзбэнд почти половинкой сердца.
Венгры зажгли, породили мемесы и вообще внесли капельку трэша в этот детский утренник, они были прекрасны, особенно солист с его неподражаемой мимикой.
Киприотка многим показалась скучной, но по мне, хоть номер у неё и довольно стандартный, но поставлен очень хорошо, пела она с отдачей, песня заедучая, из тех, что всё лето будут в клубах играть поищу во Франции клуб. Ну и да, почему бы не посмотреть на красивую девушку с хорошей пластикой.
Израильтянка - идея по мне довольно интересная, сама исполнительница не вызывает негатива, в принципе получилось мило - няшная пухляша поёт задорную песенку на вечную тему "не твоя, вот и бесишься". По мне её переоценили, но я бы не имел ничего особо против её победы, если бы не вопли твиттера о том, какая она прекрасная икона феминизма с офигительно глубокой по смыслу песней про girl power и...

...и песня с действительно глубоким и прекрасным смыслом, которую дико прокатили жюри, а вот зрители вывели в топ. Они заслуживали не пятого места, они заслуживали всех первых мест на свете, эти чудесные итальянцы. Они настолько удачно попались мне в тот момент, когда я лежал лицом в подушку после дописывания диплома, что я просто забыл, как дышать. Кажется, ещё ни разу я не досмотрел их выступление без рыданий даже до конца первого куплета. "Не существует мирной бомбы", слова о том, что не надо платить человеческими жизнями за идеи, об ужасах терроризма, о том, что по-настоящему важны только объятия близких людей и их счастье.
На несколько часов я плюнул на всё, я рыдал, я перелайкал сто или двести твитов про них и их песню, я потратился на две смски, я готов был из кожи вон вылезти, я готов был побить ногами жюри, я чуть не сдох, когда начал понимать, что жюри, может, и не услышали, а вот люди, которые голосовали - они ведь поставили Италию на третье место в зрительском... На целую ночь я забыл о том, что я стронг, цынег, нигилист и не верю в человечество, я лайкал твиты милых восторженных детей, которые верят в то, что этот мир можно изменить к лучшему. Меня размазало по поверхности атмосферы тонким слоем.
Мне будет стыдно за то, что я выглядел абсолютно идиотски этой ночью (причём в кои-то веки я выглядел идиотски, будучи абсолютно трезвым), но я ни о чём не жалею.
Это была минутка восторга и веры в человечество.

@темы: о себе любимом, vita

---

Почему всё, что написал Кателино, так смешно и трогательно читать? Хотя самое прекрасное всё же - это расписка в получении штанов, поскольку его собственные порвались в бою

11.05.2018 в 01:00

Пишет  ~Rudolf~:

Немного роялистов в суровом революционном сообществе
Подписи Ларошжаклена, Кателино и..забыла кого



И моего любимого Боншана

@темы: картинкофлуд, (с)тырено, вандейское