- Allons enfants de la Patrie, Le jour de gloire est arrivé ! - Мы посидим.(с)
О самарянах
Внезапно вспомнил старое сравнение, болтающееся у меня Электрой в чатике. Что я - как тот путник из притчи о милосердном самарянине.
Мимо меня ходили хорошие, приличные, порядочные и неполживые люди. Я жил в окружении этих прекрасных, безупречных и святых людей, которым срать было на мои чувства. Всем плевать было, и они очень бы удивились, но не уверен, что сильно бы горевали, если бы я повесился.
Самарянин был миловидной девушкой, которая жаловалась, что ей уже девятнадцать, а бухло без паспорта не продают. Не продают до сих пор, и это проблема - самарянин регулярно и много выпивает, курит, матерится, цинично шутит и живёт под девизом "лучше всего слово из трёх букв написать на плакате про духовные скрепы - это прикольно и против системы". Самарянина с удовольствием придушили бы приличные люди самых разных статусов - от милых студенток до католических священников.
И этот морально неоднозначный человек был единственным, кто стоял рядом со мной, когда я прижался спиной к красной стене церкви на Маросейке и трясся так, словно сейчас упаду и забьюсь в припадке.
Этот человек не плакал вместе со мной - тогда я не думал, что он вообще умеет плакать. Он брал меня за руку, приводил в какой-нибудь бар и поил коктейлями - а я говорил, говорил, говорил, почти бредя, впервые за много лет говорил о том, что мне больно, плохо, страшно и невыносимо, о том, какой хтонический ужас может скрываться за словами "всё норм".
Самарянин тогда верил, что любовь излечит всё. Потом разуверился.
Но я на правах спасённого скажу - без любви вопрос излечения не вылез бы вообще. А лечить было бы, вполне вероятно, уже некого.
Соционическое и около того
Иногда меня жутко бесит собственный социотип.
Кто курит соционику - тот прекрасно знает, что мы, Достоевские - это ходячая машина всепрощения, мира, добра и духовности, Библия у нас приросла к рукам, и вообще мы такие Сонечки Мармеладовы. К счастью, в моём маленьком ламповом кружке общения нет людей, которые начали бы убеждать меня в моей не-труъшной достовости или настаивать на своём праве гнобить меня.
Нет, меня бесят вполне определённые вещи. Например - мои сильные стороны действуют только на совестливых людей. Жуковы могут заставить всех, а вот я убедить и пристыдить только тех, кому не пофиг.
Или то, что вся система моих соционических взаимодействий перекошена. Я с ужасом смотрю на описания своих дуалов - и на предположительных дуалов в жизни примерно так же. С логиками мне непросто, ибо благодаря совершенно внесоционическим дефектам психики я не ловлю в упор намёков, обижаюсь на шутки и всё такое. Поэтому в спутники жизни я выбрал себе этика.
Наполеона.
Ещё недавно я переживал по этому поводу, хотя вообще-то соционические Наполеоны меня привлекали всегда. Они часто ведут себя, как придурки, но они тёплые и живые. Они приносят в жизнь весёлый треш, и, хотя плохо умеют в высокую поэзию, в высокие чувства вполне умеют, хотя признаться в этом нормальный Наполеон может только глубоко пьяным в пять утра. Да Господи, у меня в фичках Буагарди Нап на все 146%, и я считаю его одним из самых выпуклых и колоритных своих персонажей.
Но сложно. Пока не наладилась какая-то система.
Проблема отношений ревизии - то, что Нап считает Доста ребёнком, а Дост смотрит на Напа снизу вверх, пока его не начнёт это раздражать. Мы с Электрой по этому поводу долго конфликтовали, но потом я подумал и...
Я ведь, по сути, нуждаюсь в ком-то руководящем. Не приказывающем - а именно ком-то заботливом, кто напомнил бы мне, что хорошо бы поесть, поспать и вообще как-то заботился обо мне. В обмен я могу предложить разве что преданность и неловкие обнимашки -ибо все мои Достовые достоинства сильно подстёрты дефектами психики, и лекарь человеческих душ из меня никудышний.
И в итоге система сложилась, хотя и уйдя корнями в некоторые пространства из набора "Юный Глюколов. Построй свою любовь в потустороннем мире!". Но это, право, не проблема вообще.
Глюков бояться - покойников не любить.
Песенное
Есть такая песенка - Black is the colour. Есть там мужской вариант, который поёт Хелависа, кстати, и которым я упарывался лет в 13, а сейчас нашёл я вариант Rising Gael...
Он обращён к женщине. Но я упорно ставлю там he, несмотря на то, что там явное воспевание девичьей красоты, а никак не силы и отваги.
И при словах I love the ground whereon (s)he stands мне хочется поехать в Бопрео и риалли заобнимать землю И тут главное не вспоминать то видео про балканский эротический эпос и тамошнюю любовь к земле...
Внезапно вспомнил старое сравнение, болтающееся у меня Электрой в чатике. Что я - как тот путник из притчи о милосердном самарянине.
Мимо меня ходили хорошие, приличные, порядочные и неполживые люди. Я жил в окружении этих прекрасных, безупречных и святых людей, которым срать было на мои чувства. Всем плевать было, и они очень бы удивились, но не уверен, что сильно бы горевали, если бы я повесился.
Самарянин был миловидной девушкой, которая жаловалась, что ей уже девятнадцать, а бухло без паспорта не продают. Не продают до сих пор, и это проблема - самарянин регулярно и много выпивает, курит, матерится, цинично шутит и живёт под девизом "лучше всего слово из трёх букв написать на плакате про духовные скрепы - это прикольно и против системы". Самарянина с удовольствием придушили бы приличные люди самых разных статусов - от милых студенток до католических священников.
И этот морально неоднозначный человек был единственным, кто стоял рядом со мной, когда я прижался спиной к красной стене церкви на Маросейке и трясся так, словно сейчас упаду и забьюсь в припадке.
Этот человек не плакал вместе со мной - тогда я не думал, что он вообще умеет плакать. Он брал меня за руку, приводил в какой-нибудь бар и поил коктейлями - а я говорил, говорил, говорил, почти бредя, впервые за много лет говорил о том, что мне больно, плохо, страшно и невыносимо, о том, какой хтонический ужас может скрываться за словами "всё норм".
Самарянин тогда верил, что любовь излечит всё. Потом разуверился.
Но я на правах спасённого скажу - без любви вопрос излечения не вылез бы вообще. А лечить было бы, вполне вероятно, уже некого.
Соционическое и около того
Иногда меня жутко бесит собственный социотип.
Кто курит соционику - тот прекрасно знает, что мы, Достоевские - это ходячая машина всепрощения, мира, добра и духовности, Библия у нас приросла к рукам, и вообще мы такие Сонечки Мармеладовы. К счастью, в моём маленьком ламповом кружке общения нет людей, которые начали бы убеждать меня в моей не-труъшной достовости или настаивать на своём праве гнобить меня.
Нет, меня бесят вполне определённые вещи. Например - мои сильные стороны действуют только на совестливых людей. Жуковы могут заставить всех, а вот я убедить и пристыдить только тех, кому не пофиг.
Или то, что вся система моих соционических взаимодействий перекошена. Я с ужасом смотрю на описания своих дуалов - и на предположительных дуалов в жизни примерно так же. С логиками мне непросто, ибо благодаря совершенно внесоционическим дефектам психики я не ловлю в упор намёков, обижаюсь на шутки и всё такое. Поэтому в спутники жизни я выбрал себе этика.
Наполеона.
Ещё недавно я переживал по этому поводу, хотя вообще-то соционические Наполеоны меня привлекали всегда. Они часто ведут себя, как придурки, но они тёплые и живые. Они приносят в жизнь весёлый треш, и, хотя плохо умеют в высокую поэзию, в высокие чувства вполне умеют, хотя признаться в этом нормальный Наполеон может только глубоко пьяным в пять утра. Да Господи, у меня в фичках Буагарди Нап на все 146%, и я считаю его одним из самых выпуклых и колоритных своих персонажей.
Но сложно. Пока не наладилась какая-то система.
Проблема отношений ревизии - то, что Нап считает Доста ребёнком, а Дост смотрит на Напа снизу вверх, пока его не начнёт это раздражать. Мы с Электрой по этому поводу долго конфликтовали, но потом я подумал и...
Я ведь, по сути, нуждаюсь в ком-то руководящем. Не приказывающем - а именно ком-то заботливом, кто напомнил бы мне, что хорошо бы поесть, поспать и вообще как-то заботился обо мне. В обмен я могу предложить разве что преданность и неловкие обнимашки -ибо все мои Достовые достоинства сильно подстёрты дефектами психики, и лекарь человеческих душ из меня никудышний.
И в итоге система сложилась, хотя и уйдя корнями в некоторые пространства из набора "Юный Глюколов. Построй свою любовь в потустороннем мире!". Но это, право, не проблема вообще.
Глюков бояться - покойников не любить.
Песенное
Есть такая песенка - Black is the colour. Есть там мужской вариант, который поёт Хелависа, кстати, и которым я упарывался лет в 13, а сейчас нашёл я вариант Rising Gael...
Он обращён к женщине. Но я упорно ставлю там he, несмотря на то, что там явное воспевание девичьей красоты, а никак не силы и отваги.
И при словах I love the ground whereon (s)he stands мне хочется поехать в Бопрео и риалли заобнимать землю И тут главное не вспоминать то видео про балканский эротический эпос и тамошнюю любовь к земле...