- Allons enfants de la Patrie, Le jour de gloire est arrivé ! - Мы посидим.(с)
Вообще это вот такой своеобразный подарок на ДР Mary J. Falconnor, которая заинтересовалась темой развития характера Маргариты. У меня давно бродила идея написать про её знакомство с д'Эльбе, но канон я сейчас, в связи с сессией, не осилю. Потом были самые разные феминистические АУ, а потом родилось что-то между
Где Маргарита - капитан королевского флота, а д'Эльбе сидит дома и воспитывает детей)
Я успел! Фальконнор, с почти прошедшим! Я тащусь от твоих постовкак Галуаст от постиков, да и за жизнь поговорить порой интересно) Оставайся таким же хорошим человеком, пусть в твоей жизни будет как можно больше позитива и совушек и как можно меньше дебилов) Я верю, что всё у тебя в жизни будет хорошо, на твоей улице перевернётся автомобиль с плюшевыми совами, чаем и красивыми девушками
С днём рождения!
Название: Ветер свободы
Автор: Chevalier sans nomme
Пейринг и персонажи: Маргарита д'Эльбе/Морис д'Эльбе и мимопробегавшие третьестепенные оригинальные.
Рейтинг: G
Размер: 1793 слова
Тип: гет
Жанры: флафф; тотал!АУ
Предупреждения: возможен ООС и некоторая занудность
Описание: Служба в королевском флоте не лишает шансов на любовь и семейное счастье, хотя обстоятельства знакомства могут быть необычными.
читать дальшеЯкорь с громким плеском упал в мутную воду порта. Наконец-то они дома...
Маргарита подавила желание спрыгнуть за борт и поплыть к берегу, не дожидаясь шлюпки. Стрелой промчаться по узким улочкам Лорьяна и, распахнув настежь дверь небольшого дома на окраине, крепко обнять тех, кого она любила.
Но, не говоря уж о том, что мокрые объятия вряд ли способствуют укреплению отношений, такие выходки не к лицу капитану королевского военно-морского флота, да и командующего не каким-то там корытом, а новенькой курьерской бригантиной. Неплохо для женщины!
В детстве ей приходилось только мечтать о том, чтобы хотя бы просто отправиться в плавание. Взрослея под шум морского ветра в маленьком портовом городке, Маргарита упорно изучала математику, географию, астрономию и все прочие дисциплины, входящие в программу будущих морских офицеров. Морская школа в Бресте была недостижимой мечтой - но всё же она отправилась туда, сбежав из дома в четырнадцать лет, переодевшись в мужскую одежду.
Юного д'Отрива уже записали в число гардемаринов, когда старый подслеповатый писарь вгляделся в бумаги внимательнее и поднял шум. Все были растеряны - мало какой юный раздолбай показывал такие знания и проявлял такую тягу к ним, как эта высокая, слегка нескладная девица с упрямо сведёнными к переносью тёмными бровями.
Дело дошло до короля. Маргарита была готова сама упасть к ногам его величества и умолять его исполнить её заветную мечту. Что ждало её в ином случае? Брак по родительскому решению лет в семнадцать, надутый самодовольный муж, бесконечные роды и хлопоты по хозяйству - и, должно быть, всё это на континенте, вдали от свежего морского ветра, ветра свободы.
Она добилась своего. Её поселили в отдельной комнате рядом с общими спальнями, в остальном - никаких поблажек её полу. Она была таким же гардемарином, как и тридцать человек рядом с ней, и даже они в конечном итоге приняли её в свой круг. Она никогда нарочно не скрывала свой пол, но и не подчёркивала его, грудь едва виднелась под свободной рубашкой - это было удобно, никто не лез к ней, а если и пытался кто-то посторонний, то товарищи по школе помогали ей защититься, как если бы она была их сестрой или братом.
Ей дали место лейтенанта на корабле. Поначалу возникли трудности - капитан, кажется, не желал следовать общему примеру и всячески демонстрировал своё пренебрежение выучке Маргариты, хотя она была одной из лучших в выпуске. Одновременно этим он дал понять, что считает, будто мужчина в постели и пара оплеух отучат глупую бабу соваться не в своё дело, но едва он дошёл до дела, Маргарита не без злорадства продемонстрировала ему документ за подписью короля, который приравнивал её к мужчине в вопросах службы, после чего осведомилась, желает ли он оказаться под судом за содомию или драться с ней на дуэли? Конфликт был сглажен, впрочем, ей скоро дали другой корабль, её первое, дорогое сердцу корыто, с которого все крысы сбежали ещё десяток лет назад. Неимоверными усилиями она добилась, чтобы эта развалина служила ещё пять лет - и её начали уважать, как команда, так и старшие по званию. Всё меньше было шуток про женщину на корабле, всё больше - восхищённого шёпота:
- Она не женщина, а дьявол!
Чаще всего это льстило ей, но иногда, самыми тёмными и промозглыми ночами, она признавалась себе, что иногда ей хотелось бы быть женщиной. Носить красивые платья. Ловить восхищённые взгляды. Слышать комплименты и с радостью принимать любезную помощь.
Любить. Иметь семью - мужа и детей.
Совсем редко она плакала от осознания того, что многие мужчины будут рады взять её в жёны - но лишь для того, чтобы запереть в четырёх стенах. Чтобы сказать "ты же женщина!", словно это подразумевало, что она не имеет права мечтать.
Они познакомились случайно. Платье она давно уже носила только в церковь, где была не слишком частой гостьей. Прямо с церковного порога пришлось бежать к начальнику порта и ругаться с ним за всякую мелочь для ремонта судна - старый пройдоха подсунул гнилой такелаж. Темнело рано, и когда она вышла из какого-то мелкого кабачка, довольно чистого заведения, учитывая близость порта, куда она зашла перекусить и выпить кружку пива, чтобы отбить вкус ругани и гнилой пеньки, казалось, забившей ей рот...когда она вышла - уже стемнело.
В доках всегда шарилась подозрительная публика, но прежде её сторонились - до тех пор, пока ей не пришлось идти через них в одиночку, безоружной и в платье. Когда пьяная компания из трёх здоровых ребят попыталась зажать её в углу, она впервые в жизни почувствовала липкий, душащий страх от того, что никто даже не узнает, что ей попользовались и убили её, привязав камень на шею и сбросив в мутную воду у пристани.
Она рванулась и закричала - кажется, что-то непристойное, прекрасно зная, что не справится с тремя бугаями. Можно было только разозлить их, чтобы они убили её сразу - в глухих закоулках никто не услышит её криков, а если и услышит - примет её за продажную женщину и решит, что так ей и надо...
- Отпустите её.
Голос был тихий и хриплый. В темноте даже не сразу можно было различить его обладателя, а когда подгулявшие молодчики всё же его различили в неверном свете мутной масляной лампы - разразились хохотом. Маргарите захотелось заскулить от отчаяния - прохожий оказался невысоким и тонким, как клерк или священник. Эх, сейчас бы сюда кого-то из её ребят...да что мечтать о пустом?
- Отпустите, - повторил незнакомец.
В ответ раздался смех. Тот, кто казался предводителем троицы, отшвырнул Маргариту приятелям и шагнул вперёд даже без особой угрозы - и без того было понятно, что лучше отступить.
Блеснула шпага - это было уже серьёзнее. Было бы, если бы против неё не нашлась дубинка.
Следить за этой дуэлью было почти невыносимо, как и вообще бездействовать - она не принцесса, заточённая в башню. Маргарита дождалась, пока враги чуть отвлекутся на дуэль и вцепилась зубами в держащую её руку чуть выше кисти.
Чужой крик и привкус крови во рту подзадорили не меньше, чем вновь обретённая свобода. Бежать в платье было неудобно, хорошо ещё, что недалеко - до единственного фонаря, а потом разбить его об голову побеждавшего уже в этой дуэли главаря, превратив его в одно мгновение в кричащий от боли живой факел, умчавшийся, не разбирая дороги.
Стало внезапно тихо и темно - только тяжёлое дыхание. Луна едва проглядывала из-за туч, и при неверной вспышке света Маргарита увидела, что незнакомец, спасший ей жизнь, навзничь лежит на земле...
Он оказался совсем лёгким, как будто кости у него были полыми, как у птицы, а на них была только натянута кожа. Она почти не запыхалась, пока дотащила его до людного места, а там уже дозвались врача, привели в чувство и выспросили адрес.
Слуг у Мориса не было, да и откуда бы им взяться, если жил он на весьма скромную пенсию отставного военного? Стены комнатушке были почти голыми, только над узкой жёсткой кроватью, куда аккуратно положили хозяина комнаты, получившего сотрясение мозга, висело простое деревянное распятие. Чистота и бедность были казёнными, почти медицинскими - ничто не придавало помещению даже толики уюта, ни одна женщина не заявлялась в эту комнату даже мимолетно, чтобы придать ей жилой вид. Только книги и самое необходимое - стол, стул, кровать.
И Маргарита приходила каждый день, чтобы проверить, как себя чувствует её спаситель. У Мориса постоянно болела голова, читать он не мог - и она задерживалась всё дольше, разговаривая с ним. Он был, наверное, первым, кто, узнав о её профессии, просто чуть удивлённо вскинул брови, но не сказал ничего унизительного, только:
- Не ожидал?
- А вы кем меня вообразили, явившись на помощь?
Он чуть помялся, но всё же ответил смущённо:
- Падшей женщиной.
Маргарита даже усмехнулась недоверчиво.
- Разве падшие женщины стоят того, чтобы их спасать?
Сама она, скорее всего, помогла бы дурёхе, зажатой в углу тремя бугаями - профессия у неё, прямо скажем, так себе, но это одно дело, ей за это деньги платят, а не за то, чтобы её в угру били и увечили. Кто знает, может у неё дети или мать старая, а где ж девушке из бедных найти себе приличную работу. Но ответ Мориса удивил её всё равно:
- Любой человек чувствует боль и не заслуживает, чтобы над ним издевались.
...Наверное, именно после этих слов она его и полюбила.
***
Свадьба была скромной - ей едва хватило жалованья на то, чтобы купить старое, с чужого плеча белое платье - но поздравляла её в порту каждая собака. Некоторые - в надежде, что вот сейчас она оставит службу, обрастёт детьми и парой пудов жира, и будет, наконец, настоящей женщиной.
На следующий день после свадьбы её корабль отплыл по заданию на целых полгода.
Глядя на то, как исчезает вдали берег, она думала о том, что есть много песен о девушках, ждущих моряка на берегу. В старости она, вспоминая прошлое, вполне сможет вывернуть всё наизнанку и спеть иначе.
Сколько девушек не дождались! Погиб ли их милый в море, сами ли они устали ждать... Но Морис её дождался - она вбежала в убогую комнатушку, где они провели единственную свою ночь, не размыкая судорожных объятий, и порывисто обняла его, выбив из рук очередную книжку. И они долго плакали - потому, что вернулась она восемь месяцев спустя, когда он уже отчаялся - но ждал всё равно.
В те месяцы у обоих появились первые, слишком ранние седые пряди.
Она и вправду оставила флот - на год, взяв отпуск по болезни. Сначала - чтобы просто провести это время с Морисом, уж если ей суждено погибнуть в волнах, но отпуск в конечном итоге продлился полтора года, и им срочно пришлось решать, куда в крохотной комнате поставить две колыбели.
Луи и Шарлотта. Сын и дочь.
Глядя, как Морис кормит полугодовалых детей кашей с ложки, а они, как галчата, жадно открывают ротики за новой порцией, Маргарита поняла. что может без опаски оставить детей с отцом. Безответственный в плане заботы о себе, о детях Морис заботился внимательно и трогательно, даже, пожалуй, лучше, чем она, снова заскучавшая по морю.
Несколько долгих плаваний, последнее - аж в Новый Свет, откуда она теперь везла детям невиданные здесь ракушки. И теперь она дома. Дети наверняка забыли её, но Морис так же наверняка помнит и ждёт.
Над ними посмеивались - над женщиной, зарабатывающей на хлеб (и даже накопившей деньги на свой дом), над мужчиной, воспитывающим детей. Смеялись - но им было всё равно.
Шлюпка стукнулась о причал. Твёрдая земля была непривычно устойчивой после шаткой палубы, и первые несколько шагов получились с трудом, но потом она пошла увереннее, а ещё чуть позже - почти побежала.
Дом был на месте - его не унёс пожар, как порой ей снилось в кошмарах, только покосилось крылечко. Скамейка рядом с ним тоже была старой и покосившейся, но это она заметила лишь мельком - потому, что на ней сидел Морис и, по обыкновению своему, читал книгу.
Словно вихрь смёл его, сдавил, закружил, едва не сшибив с переносья очки - зрение уже начинало падать, осыпал беспорядочными поцелуями его лицо. Он в первую секунду опешил, а потом - ответил на поцелуй, молчаливое приветствие...
Прибежали дети, сначала недоверчиво косились на женщину в морской форме, потом тоже обняли. Остаток дня был наполнен улыбками, смехом, а ужин, несмотря на скромность, стал праздничным...
***
- Ты спишь? - тихо прошептала Маргарита, тесно прижимаясь сзади, выгибаясь, так, что он чувствовал жар её кожи - и по телу, несмотря на всё, бывшее с ними совсем недавно, по его телу пробежала дрожь.
- Нет. - Он обернулся и очутился в сильных объятиях.
- Мы так не заснём, - проворчал он, но не сделал попытки отстраниться.
И всё же - заснули.

Я успел! Фальконнор, с почти прошедшим! Я тащусь от твоих постов
С днём рождения!

Название: Ветер свободы
Автор: Chevalier sans nomme
Пейринг и персонажи: Маргарита д'Эльбе/Морис д'Эльбе и мимопробегавшие третьестепенные оригинальные.
Рейтинг: G
Размер: 1793 слова

Тип: гет
Жанры: флафф; тотал!АУ
Предупреждения: возможен ООС и некоторая занудность
Описание: Служба в королевском флоте не лишает шансов на любовь и семейное счастье, хотя обстоятельства знакомства могут быть необычными.
читать дальшеЯкорь с громким плеском упал в мутную воду порта. Наконец-то они дома...
Маргарита подавила желание спрыгнуть за борт и поплыть к берегу, не дожидаясь шлюпки. Стрелой промчаться по узким улочкам Лорьяна и, распахнув настежь дверь небольшого дома на окраине, крепко обнять тех, кого она любила.
Но, не говоря уж о том, что мокрые объятия вряд ли способствуют укреплению отношений, такие выходки не к лицу капитану королевского военно-морского флота, да и командующего не каким-то там корытом, а новенькой курьерской бригантиной. Неплохо для женщины!
В детстве ей приходилось только мечтать о том, чтобы хотя бы просто отправиться в плавание. Взрослея под шум морского ветра в маленьком портовом городке, Маргарита упорно изучала математику, географию, астрономию и все прочие дисциплины, входящие в программу будущих морских офицеров. Морская школа в Бресте была недостижимой мечтой - но всё же она отправилась туда, сбежав из дома в четырнадцать лет, переодевшись в мужскую одежду.
Юного д'Отрива уже записали в число гардемаринов, когда старый подслеповатый писарь вгляделся в бумаги внимательнее и поднял шум. Все были растеряны - мало какой юный раздолбай показывал такие знания и проявлял такую тягу к ним, как эта высокая, слегка нескладная девица с упрямо сведёнными к переносью тёмными бровями.
Дело дошло до короля. Маргарита была готова сама упасть к ногам его величества и умолять его исполнить её заветную мечту. Что ждало её в ином случае? Брак по родительскому решению лет в семнадцать, надутый самодовольный муж, бесконечные роды и хлопоты по хозяйству - и, должно быть, всё это на континенте, вдали от свежего морского ветра, ветра свободы.
Она добилась своего. Её поселили в отдельной комнате рядом с общими спальнями, в остальном - никаких поблажек её полу. Она была таким же гардемарином, как и тридцать человек рядом с ней, и даже они в конечном итоге приняли её в свой круг. Она никогда нарочно не скрывала свой пол, но и не подчёркивала его, грудь едва виднелась под свободной рубашкой - это было удобно, никто не лез к ней, а если и пытался кто-то посторонний, то товарищи по школе помогали ей защититься, как если бы она была их сестрой или братом.
Ей дали место лейтенанта на корабле. Поначалу возникли трудности - капитан, кажется, не желал следовать общему примеру и всячески демонстрировал своё пренебрежение выучке Маргариты, хотя она была одной из лучших в выпуске. Одновременно этим он дал понять, что считает, будто мужчина в постели и пара оплеух отучат глупую бабу соваться не в своё дело, но едва он дошёл до дела, Маргарита не без злорадства продемонстрировала ему документ за подписью короля, который приравнивал её к мужчине в вопросах службы, после чего осведомилась, желает ли он оказаться под судом за содомию или драться с ней на дуэли? Конфликт был сглажен, впрочем, ей скоро дали другой корабль, её первое, дорогое сердцу корыто, с которого все крысы сбежали ещё десяток лет назад. Неимоверными усилиями она добилась, чтобы эта развалина служила ещё пять лет - и её начали уважать, как команда, так и старшие по званию. Всё меньше было шуток про женщину на корабле, всё больше - восхищённого шёпота:
- Она не женщина, а дьявол!
Чаще всего это льстило ей, но иногда, самыми тёмными и промозглыми ночами, она признавалась себе, что иногда ей хотелось бы быть женщиной. Носить красивые платья. Ловить восхищённые взгляды. Слышать комплименты и с радостью принимать любезную помощь.
Любить. Иметь семью - мужа и детей.
Совсем редко она плакала от осознания того, что многие мужчины будут рады взять её в жёны - но лишь для того, чтобы запереть в четырёх стенах. Чтобы сказать "ты же женщина!", словно это подразумевало, что она не имеет права мечтать.
Они познакомились случайно. Платье она давно уже носила только в церковь, где была не слишком частой гостьей. Прямо с церковного порога пришлось бежать к начальнику порта и ругаться с ним за всякую мелочь для ремонта судна - старый пройдоха подсунул гнилой такелаж. Темнело рано, и когда она вышла из какого-то мелкого кабачка, довольно чистого заведения, учитывая близость порта, куда она зашла перекусить и выпить кружку пива, чтобы отбить вкус ругани и гнилой пеньки, казалось, забившей ей рот...когда она вышла - уже стемнело.
В доках всегда шарилась подозрительная публика, но прежде её сторонились - до тех пор, пока ей не пришлось идти через них в одиночку, безоружной и в платье. Когда пьяная компания из трёх здоровых ребят попыталась зажать её в углу, она впервые в жизни почувствовала липкий, душащий страх от того, что никто даже не узнает, что ей попользовались и убили её, привязав камень на шею и сбросив в мутную воду у пристани.
Она рванулась и закричала - кажется, что-то непристойное, прекрасно зная, что не справится с тремя бугаями. Можно было только разозлить их, чтобы они убили её сразу - в глухих закоулках никто не услышит её криков, а если и услышит - примет её за продажную женщину и решит, что так ей и надо...
- Отпустите её.
Голос был тихий и хриплый. В темноте даже не сразу можно было различить его обладателя, а когда подгулявшие молодчики всё же его различили в неверном свете мутной масляной лампы - разразились хохотом. Маргарите захотелось заскулить от отчаяния - прохожий оказался невысоким и тонким, как клерк или священник. Эх, сейчас бы сюда кого-то из её ребят...да что мечтать о пустом?
- Отпустите, - повторил незнакомец.
В ответ раздался смех. Тот, кто казался предводителем троицы, отшвырнул Маргариту приятелям и шагнул вперёд даже без особой угрозы - и без того было понятно, что лучше отступить.
Блеснула шпага - это было уже серьёзнее. Было бы, если бы против неё не нашлась дубинка.
Следить за этой дуэлью было почти невыносимо, как и вообще бездействовать - она не принцесса, заточённая в башню. Маргарита дождалась, пока враги чуть отвлекутся на дуэль и вцепилась зубами в держащую её руку чуть выше кисти.
Чужой крик и привкус крови во рту подзадорили не меньше, чем вновь обретённая свобода. Бежать в платье было неудобно, хорошо ещё, что недалеко - до единственного фонаря, а потом разбить его об голову побеждавшего уже в этой дуэли главаря, превратив его в одно мгновение в кричащий от боли живой факел, умчавшийся, не разбирая дороги.
Стало внезапно тихо и темно - только тяжёлое дыхание. Луна едва проглядывала из-за туч, и при неверной вспышке света Маргарита увидела, что незнакомец, спасший ей жизнь, навзничь лежит на земле...
Он оказался совсем лёгким, как будто кости у него были полыми, как у птицы, а на них была только натянута кожа. Она почти не запыхалась, пока дотащила его до людного места, а там уже дозвались врача, привели в чувство и выспросили адрес.
Слуг у Мориса не было, да и откуда бы им взяться, если жил он на весьма скромную пенсию отставного военного? Стены комнатушке были почти голыми, только над узкой жёсткой кроватью, куда аккуратно положили хозяина комнаты, получившего сотрясение мозга, висело простое деревянное распятие. Чистота и бедность были казёнными, почти медицинскими - ничто не придавало помещению даже толики уюта, ни одна женщина не заявлялась в эту комнату даже мимолетно, чтобы придать ей жилой вид. Только книги и самое необходимое - стол, стул, кровать.
И Маргарита приходила каждый день, чтобы проверить, как себя чувствует её спаситель. У Мориса постоянно болела голова, читать он не мог - и она задерживалась всё дольше, разговаривая с ним. Он был, наверное, первым, кто, узнав о её профессии, просто чуть удивлённо вскинул брови, но не сказал ничего унизительного, только:
- Не ожидал?
- А вы кем меня вообразили, явившись на помощь?
Он чуть помялся, но всё же ответил смущённо:
- Падшей женщиной.
Маргарита даже усмехнулась недоверчиво.
- Разве падшие женщины стоят того, чтобы их спасать?
Сама она, скорее всего, помогла бы дурёхе, зажатой в углу тремя бугаями - профессия у неё, прямо скажем, так себе, но это одно дело, ей за это деньги платят, а не за то, чтобы её в угру били и увечили. Кто знает, может у неё дети или мать старая, а где ж девушке из бедных найти себе приличную работу. Но ответ Мориса удивил её всё равно:
- Любой человек чувствует боль и не заслуживает, чтобы над ним издевались.
...Наверное, именно после этих слов она его и полюбила.
***
Свадьба была скромной - ей едва хватило жалованья на то, чтобы купить старое, с чужого плеча белое платье - но поздравляла её в порту каждая собака. Некоторые - в надежде, что вот сейчас она оставит службу, обрастёт детьми и парой пудов жира, и будет, наконец, настоящей женщиной.
На следующий день после свадьбы её корабль отплыл по заданию на целых полгода.
Глядя на то, как исчезает вдали берег, она думала о том, что есть много песен о девушках, ждущих моряка на берегу. В старости она, вспоминая прошлое, вполне сможет вывернуть всё наизнанку и спеть иначе.
Сколько девушек не дождались! Погиб ли их милый в море, сами ли они устали ждать... Но Морис её дождался - она вбежала в убогую комнатушку, где они провели единственную свою ночь, не размыкая судорожных объятий, и порывисто обняла его, выбив из рук очередную книжку. И они долго плакали - потому, что вернулась она восемь месяцев спустя, когда он уже отчаялся - но ждал всё равно.
В те месяцы у обоих появились первые, слишком ранние седые пряди.
Она и вправду оставила флот - на год, взяв отпуск по болезни. Сначала - чтобы просто провести это время с Морисом, уж если ей суждено погибнуть в волнах, но отпуск в конечном итоге продлился полтора года, и им срочно пришлось решать, куда в крохотной комнате поставить две колыбели.
Луи и Шарлотта. Сын и дочь.
Глядя, как Морис кормит полугодовалых детей кашей с ложки, а они, как галчата, жадно открывают ротики за новой порцией, Маргарита поняла. что может без опаски оставить детей с отцом. Безответственный в плане заботы о себе, о детях Морис заботился внимательно и трогательно, даже, пожалуй, лучше, чем она, снова заскучавшая по морю.
Несколько долгих плаваний, последнее - аж в Новый Свет, откуда она теперь везла детям невиданные здесь ракушки. И теперь она дома. Дети наверняка забыли её, но Морис так же наверняка помнит и ждёт.
Над ними посмеивались - над женщиной, зарабатывающей на хлеб (и даже накопившей деньги на свой дом), над мужчиной, воспитывающим детей. Смеялись - но им было всё равно.
Шлюпка стукнулась о причал. Твёрдая земля была непривычно устойчивой после шаткой палубы, и первые несколько шагов получились с трудом, но потом она пошла увереннее, а ещё чуть позже - почти побежала.
Дом был на месте - его не унёс пожар, как порой ей снилось в кошмарах, только покосилось крылечко. Скамейка рядом с ним тоже была старой и покосившейся, но это она заметила лишь мельком - потому, что на ней сидел Морис и, по обыкновению своему, читал книгу.
Словно вихрь смёл его, сдавил, закружил, едва не сшибив с переносья очки - зрение уже начинало падать, осыпал беспорядочными поцелуями его лицо. Он в первую секунду опешил, а потом - ответил на поцелуй, молчаливое приветствие...
Прибежали дети, сначала недоверчиво косились на женщину в морской форме, потом тоже обняли. Остаток дня был наполнен улыбками, смехом, а ужин, несмотря на скромность, стал праздничным...
***
- Ты спишь? - тихо прошептала Маргарита, тесно прижимаясь сзади, выгибаясь, так, что он чувствовал жар её кожи - и по телу, несмотря на всё, бывшее с ними совсем недавно, по его телу пробежала дрожь.
- Нет. - Он обернулся и очутился в сильных объятиях.
- Мы так не заснём, - проворчал он, но не сделал попытки отстраниться.
И всё же - заснули.
@темы: твАрения, дружеское, вандейское, gaudete!
Кхм, простите, был взволнован. Мне давно ничего не писали на ДР. )) Ммможно я перепощу?
Я верю, что всё у тебя в жизни будет хорошо, на твоей улице перевернётся автомобиль с плюшевыми совами, чаем и красивыми девушками
Не откажусь, не откажусь
Маргарита не без злорадства продемонстрировала ему документ за подписью короля, который приравнивал её к мужчине в вопросах службы, после чего осведомилась, желает ли он оказаться под судом за содомию или драться с ней на дуэли?
Я представляю ее лицо в этот момент... ну и лицо капитана тоже)) Над содомией вообще уржалась в хлам - Марго язва)))
Совсем редко она плакала от осознания того, что многие мужчины будут рады взять её в жёны - но лишь для того, чтобы запереть в четырёх стенах. Чтобы сказать "ты же женщина!", словно это подразумевало, что она не имеет права мечтать.
Вот, кстати, отдельно любимый момент в работе. Потому что обычно за фразой "она плакала и хотела стать женщиной..." у авторов стоит "...бросить работу, хобби, образование, пусть бы заперли в четырех стенах, все за нее решали и сняли непомерный груз собственной жизни". Тут очень понравилось, что подчеркнуто желание совместить и то, и это. И любовь с детьми, и в то же время военная карьера. И если такой человек не найдется - ясно, что ни за кого другого Маргарита не пойдет. Даже если все вокруг будут твердить ей про женское щщастье)
Бежать в платье было неудобно, хорошо ещё, что недалеко - до единственного фонаря, а потом разбить его об голову побеждавшего уже в этой дуэли главаря, превратив его в одно мгновение в кричащий от боли живой факел, умчавшийся, не разбирая дороги.
Ничего себе женщина
- Любой человек чувствует боль и не заслуживает, чтобы над ним издевались.
Вот... Чуть не до слез. Настолько личное и внутренне созвучное, что почти из разряда девизов - не тех, которые карябают на стенах и пишут в эпиграфах к дневнику, а которым молча следуют. Очень и очень созвучно.
Некоторые - в надежде, что вот сейчас она оставит службу, обрастёт детьми и парой пудов жира, и будет, наконец, настоящей женщиной.
И с одной стороны, звучит почти ядовито, а с другой, когда подумаешь, что и тогда, и сейчас "настоящую женщину" через раз представляют именно так - аж передергивает, насколько точная формулировка.
Глядя, как Морис кормит полугодовалых детей кашей с ложки, а они, как галчата, жадно открывают ротики за новой порцией, Маргарита поняла. что может без опаски оставить детей с отцом.
Какой он уютный и домашний тут, твой д'Эльбе)) И как-то совершенно гармонично вписывается в роль домохозяйки - видно, что герой-боец-военный из него не очень, а вот свой дом и своих близких он будет беречь и охранять из последних сил.
- Мы так не заснём, - проворчал он, но не сделал попытки отстраниться.
Можно немножко фирменного ЛИИшного пафоса?
Из Ольги Берггольц
В общем... оно изумительно и потрясающе, и... ну, у меня слова кончились уже, вот))) Спасибо тебе еще раз!
Не, я более-менее норм начал к этому относиться *обнимает в ответ*
Ммможно я перепощу?
Разумеется
Я представляю ее лицо в этот момент... ну и лицо капитана тоже))
Можно подумать, капитан не знает толка в содомии
Потому что обычно за фразой "она плакала и хотела стать женщиной..." у авторов стоит "...бросить работу, хобби, образование, пусть бы заперли в четырех стенах, все за нее решали и сняли непомерный груз собственной жизни".
Ну, часть груза на кого-то хочется временами перекинуть каждому. Но это не значит, что один - царь и бог, а другой сидит под шконкой, разумеется. Плюс Марго
сенсорикиз тех людей, что в ипостась танка умеют легко и ненапряжно, но даже ей было бы приятно, если бы ей, условно говоря, помогли бы понести тяжёлую сумку и без задней мысли сказали, что она хорошо выглядит (доброе слово не то что сильной женщине - и дайригендеру приятно). Но всё это не значит, что она после этого должна ОСОЗНАТЬ, бросить любимую работу, самостоятельность и т. д. и уйти в мудроженщины.В канонном таймлайне она у меня вообще вышивает и занавесочки развешивает по окнам - бежевые, в цветочек. А потом увлечённо возвращается к судебной тяжбе за своё приданое, по поводу чего лично (и азартно) ведёт оживлённую переписку с юристом. И ей в голову не приходит переложить такую "мужскую" по меркам эпохи роль на д'Эльбе.
(Кстати, про переписку с юристом - канон).
Мне теперь захотелось разобраться в морской форме тех лет, раз уж сухопутную я мало-мальски представляю, и попытаться нарисовать эту Маргариту (корабль рисовать не осилю, но хотя бы одну даму).
*полчаса рытья в запасниках группы по истории мундира*
Как-то так: cs10721.vk.me/u8136709/126367643/z_8cb2b083.jpg
Но могу путать, один раз так уже запутался - это может оказаться не флот, а морская пехота (с Буагарди так лажанулся). Но вроде пехота, даже морская, ходила в белых мундирах.
Вот... Чуть не до слез. Настолько личное и внутренне созвучное, что почти из разряда девизов - не тех, которые карябают на стенах и пишут в эпиграфах к дневнику, а которым молча следуют. Очень и очень созвучно.
И с одной стороны, звучит почти ядовито, а с другой, когда подумаешь, что и тогда, и сейчас "настоящую женщину" через раз представляют именно так - аж передергивает, насколько точная формулировка.
А тогда всё было ещё хуже. 25 лет - старая дева.
За что я люблю Маргариту и МдЭ - они плевать хотели на стереотипы)
И как-то совершенно гармонично вписывается в роль домохозяйки
Ну, он даже во вселенной трилогии кормил Филиппу с ложечки кашей) Ему идёт роль отца. Хотя...мне кажется, всем вандейцам она идёт, кроме разве что Тальмона и Анри. Даже Шаретту)
видно, что герой-боец-военный из него не очень, а вот свой дом и своих близких он будет беречь и охранять из последних сил.
Даже не то что не очень... Мне кажется, в роль военного он вписывался больше, чем в роль юриста, например, или священника даже, несмотря на религиозность. Ибо по характеру всё же довольно резкий, способный на решительные поступки и на то, чтобы сказать "вы подлец" и швырнуть перчатку, трясущийся над понятием чести (ну, есть фраза, что "репутация - это то, что думают о тебе окружающие, а честь - то, что ты знаешь о себе сам"). Здесь он несколько офлаффленный, да) Но в то же время я считаю, что даже в каноне ему лучше было бы в штабе, а не на поле боя, благо бегателей по полям там качественных хватало, а вот годного теоретика (а не как Лескюр) - нет. И в окружении карт и бумаг ему было бы лучше, чем даже не на поле боя - к пулям, летавшим вокруг него, от относился настолько пофигистично, что даже Виктория писала о его невозмутимой отваге. Но вот яркого лидера, как Кателино и Анри, из него не вышло. Неказистая внешность, слабый голос, кривая социализация.
Но при этом меня в своё время умилило место из мемуаров Тюрро. Где некоторые солдаты д'Эльбе, узнав о его казни, плакали. И при всей харизматичности Шаретта у меня не получается подобное даже близко с ним представить...
Как вариант)) Этакий упоротый моралфаг и правосла... католичнутый на всю голову, за которым самим водится куча грешков и грехов, но ему-то можно, а всем остальным - фуфуфу)))
Ну, часть груза на кого-то хочется временами перекинуть каждому. Но это не значит, что один - царь и бог, а другой сидит под шконкой, разумеется.
Ну так "часть". А когда начинают поголовно цитировать ту идиотскую сказку про принцессу с драконом и рубанком, которая "вот принц дурак, нет бы стукнул кулаком по столу и отправил меня борщи варить", у меня перемыкает мозг. Как можно всерьез хотеть, чтобы за тебя решали все или почти все? Неужели не понимают люди, что за это придется расплачиваться чем-нибудь, и с шансами - собственной свободой, достоинством, правами? Или все пофиг, лишь бы сложить лапки и ни за что не нести ответственность?
А потом увлечённо возвращается к судебной тяжбе за своё приданое, по поводу чего лично (и азартно) ведёт оживлённую переписку с юристом. И ей в голову не приходит переложить такую "мужскую" по меркам эпохи роль на д'Эльбе.
Так прекрасная же женщина) Я думаю, такие есть в любую эпоху, независимо от степени мизогинии в культуре, просто где-то у них получается проявлять себя, а где-то их затаптывают.
И умение вышивать занавески ничуть не мешает быть одновременно пробивным человеком и решать важные задачи, равно как и ухоженная внешность (именно ухоженная, а не изуродованная бесконечным накачиванием силикона, адским солярием и тому подобным) не означает тупости или потребительского отношения к людям.
Но могу путать, один раз так уже запутался - это может оказаться не флот, а морская пехота (с Буагарди так лажанулся). Но вроде пехота, даже морская, ходила в белых мундирах.
Да вроде подписано marine royale. Буду ориентироваться на эту форму, спасибо! )
А тогда всё было ещё хуже. 25 лет - старая дева.
Ну я тогда вообще престарелая бабка, да еще и со всеми перспективами высылки куда-нибудь в монастырь на "исправление" - с моими-то бесконечными женщинами)))
Ему идёт роль отца. Хотя...мне кажется, всем вандейцам она идёт, кроме разве что Тальмона и Анри. Даже Шаретту)
После того, какую Марию Шаретт мы нафанонили, я при попытке представить шевалье в виде отца... некуртуазно и истерически ржу
Ибо по характеру всё же довольно резкий, способный на решительные поступки и на то, чтобы сказать "вы подлец" и швырнуть перчатку, трясущийся над понятием чести (ну, есть фраза, что "репутация - это то, что думают о тебе окружающие, а честь - то, что ты знаешь о себе сам"). Здесь он несколько офлаффленный, да)
Здесь он знаешь какие мысли вызывает... Не то что он там трус, слабак или профнепригоден как военный - я здешнего фанфичного МдЭ именно не вижу как главу армии. Как человека, который лично с саблей в зубах пойдет грудью на амбразуру - представляю, как того, кто сможет показать пример человечности и удержать солдат от зверств - представляю, но как того, кто одним взглядом/приказом поднимает тысячи бойцов и героически летит впереди них на белом коне - не особо представляю. Он может, "сгорая сам, светить другим", но именно живого знамени из него не получилось бы.
Где некоторые солдаты д'Эльбе, узнав о его казни, плакали. И при всей харизматичности Шаретта у меня не получается подобное даже близко с ним представить...
Не знаю, я думаю, по каждому командиру кто-нибудь да плакал, даже если он был как Стоффле - воюй на голом энтузиазме, ищи боеприпасы где хочешь и попробуй только рот открыть, снесу башку. Все бойцы по-своему привязываются к генералам. Но в случае с МдЭ я могу понять еще второй повод для слез, кроме душевной близости и уважения: та скотская безжалостность, которую к нему проявили республиканцы. Этакое... "ну как же так, ну его-то за что, ну не в таком же состоянии".
Иногда мне хочется быть принцессой-пироженкой и ничего не решать, но потом я вспоминаю про права и мнения и иду в горящие избы
отвечать научруку на емейл
Потому что как только человек становится на табуреточку и начинает диктовать мне, как жить (безразлично, мудроженственности, тру-дайригендерству, тру-принятию себя или ещё чему-то, хоть правильной выпечке пирожков), я испытываю огромное желание накинуть на шейку говорящего аккуратную петельку и вышибить табуреточку к чертям собачьимДа вроде подписано marine royale. Буду ориентироваться на эту форму, спасибо! )
Меня смущает слово "полк" (regiment). Но риалли, пехотная той эпохи - белая, а морской кавалерии ещё не придумали
Ну я тогда вообще престарелая бабка, да еще и со всеми перспективами высылки куда-нибудь в монастырь на "исправление" - с моими-то бесконечными женщинами)))
На холиварке были чтения фика, где героиня описывает, как её отдали на воспитание в монастырь, где всех воспитанниц в обязательном порядке обучают...доставлять удовольствие женщинам. Безотносительно матчасти и моей абсолютной демисексуальности я аж позавидовал
После того, какую Марию Шаретт мы нафанонили, я при попытке представить шевалье в виде отца... некуртуазно и истерически ржу
Она уже взрослая была - ему было чуть меньше 30, ей - 15. А вот собственный сын у него был, даже законный, но умер во младенчестве. Говорят, Шаретт даже риалли расстроился(
Ну, кстати, Анри я бы даже представила в виде папы, этакого очень растерявшегося и не знающего, что делать с этим кульком, куда положить, когда перепеленать, о Боже, он что-то кричит, что мне делать, как же со взрослыми проще, черт побери, он описал мой парадный мундир!
Как человека, который лично с саблей в зубах пойдет грудью на амбразуру - представляю
как того, кто одним взглядом/приказом поднимает тысячи бойцов и героически летит впереди них на белом коне - не особо представляю
А в чём здесь разница?
Плюс ту армию можно было поднять только личным примерам, что он и делал, всегда сражаясь в первом ряду. Там можно было только игнорировать опасность полностью.
Я больше о другом - о том, что симпатичный внешне, звонкоголосый, непосредственный Анри куда больше годился за роль того, за кем идут - его тупо видно лучше, чем неказистого внешне д'Эльбе со слабым голосом и неумением лаконично и ярко говорить.
Не знаю, я думаю, по каждому командиру кто-нибудь да плакал, даже если он был как Стоффле - воюй на голом энтузиазме, ищи боеприпасы где хочешь и попробуй только рот открыть, снесу башку. Все бойцы по-своему привязываются к генералам. Но в случае с МдЭ я могу понять еще второй повод для слез, кроме душевной близости и уважения: та скотская безжалостность, которую к нему проявили республиканцы. Этакое... "ну как же так, ну его-то за что, ну не в таком же состоянии".
Мне кажется, что каждый выбирал того командира, за которым он сам был готов последовать хоть на смерть. И рядом с эгоистичным Шареттом вряд ли был кто-то настолько сентиментальный, чтобы по нему плакать. Отдать жизнь из молодчества - возможно. Но не плакать. Насчёт Стоффле не знаю.
Наверное, я сужу по себе. Из всех вандейцев я выбрал бы в командиры только д'Эльбе - не только исходя из чувств, но и из логики. Ему вряд ли будет пофиг на его подчинённых, он не поведёт никого бездумно на смерть, потому, что так приказала левая пятка и ему хотелось покрасоваться. Из упрямства - может быть, но на фоне остальных это...меньшее зло, полагаю.
Воооот. У меня все то же самое - да, периодически мне нужна поддержка, помощь, когда делом, когда словом, когда просто сочувствием. Но это не дает человеку автоматически права кроить мою жизнь, делать далеко идущие выводы о моей слабости, несостоятельности и пр. Зато, как ни странно, такие люди, которые пытаются подкатить ко мне со своим "да ты слабак, амеба, нытик, что ты можешь без меня", очень хорошо напоминают мне, что я не слабак, не амеба и не нытик, дают повод откопать из памяти несколько эпизодов форменного геройства и... с самодовольной улыбкой послать их в пень
Но риалли, пехотная той эпохи - белая, а морской кавалерии ещё не придумали
На морских коньках?))) Или матросы на зебрах?))
Безотносительно матчасти и моей абсолютной демисексуальности я аж позавидовал
Пожалуй, я тоже - при всем моем спокойном отношении к религии и неприятии замкнутых обществ а-ля монастыри))
Она уже взрослая была - ему было чуть меньше 30, ей - 15.
Еще одна тема для беседы при встрече Шаретта с Буагарди. Называется "оба клеились к малолеткам, просто кому-то повезло, а кому-то не очень"
А в чём здесь разница?
В том, что "лично" в первом случае и "вести армию" во втором. Есть такие люди, которых я представляю в виде бойцов-одиночек, с шансами с уклоном в самопожертвование, но не представляю впереди на боевом коне, когда за их спинами тысячи бойцов. Одиночка, но не организатор и не вдохновитель. По сути, я сама отношусь к таким же: если есть какое-то дело, я лучше попытаюсь сама, чем буду организовывать других людей. Ну, если уж не получится самостоятельно, придется находить способы, но быть центром, вокруг которого сплачиваются люди, я не умею. И, наверно, поэтому у меня в любимчиках - не военные, сплоченные в стальные колонны, а разношерстные жирондисты, объединенные во что-то, больше похожее на клуб по интересам, чем на целеустремленно идущую к власти партию
Я больше о другом - о том, что симпатичный внешне, звонкоголосый, непосредственный Анри куда больше годился за роль того, за кем идут - его тупо видно лучше, чем неказистого внешне д'Эльбе со слабым голосом и неумением лаконично и ярко говорить.
Ну если чисто визуально, тогда да (а лучше всех, вангую, было бы видно Шаретта с его плюмажем и Стоффле с его двумя метрами роста).
Наверное, я сужу по себе. Из всех вандейцев я выбрал бы в командиры только д'Эльбе - не только исходя из чувств, но и из логики
Возможно, ты просто больше знаешь о нем - я-то не шибко пока. Я иногда думаю, а что было бы, если бы я была парнем в те годы, если бы мне предстояло выбрать, за кем пойти и кого поддерживать... но все упирается в критическую невозможность представить себя а) парнем, б) военным))) Ну и сложная идея "как бы так, чтобы и Республику поддержать, и не попасть в какую-нибудь адскую колонну, которой придется вычищать мирное население".
На морских котиках) Убивать - так мимимишно, а что может быть мимимишнее котиков, пусть даже и морских?)
Еще одна тема для беседы при встрече Шаретта с Буагарди. Называется "оба клеились к малолеткам, просто кому-то повезло, а кому-то не очень"
Потому, что Буагарди клеился не ради приданого. Они с Жози оба настолько нищеброды, что тут риалли любовь
В том, что "лично" в первом случае и "вести армию" во втором. Есть такие люди, которых я представляю в виде бойцов-одиночек, с шансами с уклоном в самопожертвование, но не представляю впереди на боевом коне, когда за их спинами тысячи бойцов. Одиночка, но не организатор и не вдохновитель. По сути, я сама отношусь к таким же: если есть какое-то дело, я лучше попытаюсь сама, чем буду организовывать других людей. Ну, если уж не получится самостоятельно, придется находить способы, но быть центром, вокруг которого сплачиваются люди, я не умею.
Мне кажется, не совсем так. У него безусловно были тактические таланты (даже Тюрро об этом говорит), у него были хотя бы немного реалистичные планы на умиротворения - учитывая общую утопичность идей эпохи на наш взгляд. Я уже говорил, что теоретик даже для большого движения из него вышел бы годный - но нужен был кто-то, кто возьмёт эту теорию и осветит её своим героическим образом. В этом смысле очень жаль, что убили Кателино - они бы отлично друг друга дополняли. Кателино не проблема покрасоваться, д'Эльбе не проблема написать ему подробный план сражения. И все при деле.
Другими словами, у д'Эльбе был подходящий ум, но неподходящий характер.
Ну если чисто визуально, тогда да (а лучше всех, вангую, было бы видно Шаретта с его плюмажем и Стоффле с его двумя метрами роста).
Тальмон) 189 см и толстый. В него как в воздух - не промажешь)
Возможно, ты просто больше знаешь о нем - я-то не шибко пока. Я иногда думаю, а что было бы, если бы я была парнем в те годы, если бы мне предстояло выбрать, за кем пойти и кого поддерживать... но все упирается в критическую невозможность представить себя а) парнем, б) военным))) Ну и сложная идея "как бы так, чтобы и Республику поддержать, и не попасть в какую-нибудь адскую колонну, которой придется вычищать мирное население".
Наверное, мне достаточно того, что он хороший человек)
А мне...я обычно представляю себя попаданцем. Причём в своём теле - разве что с некоторыми вариациями. На фоне Анри и Тальмона не так уж и сложно выглядеть парнем, я неглупый, грамотный, лично преданный д'Эльбе, а на должности адъютанта вечно текучка кадров. На лошади я немного ездить умею, а оружием владеть...думаю, далеко не все крестьяне знали, каким концом держат саблю. Я был бы не худшим вариантом)
Я про фанфичного МдЭ все это время шпарю, а не про реального) Каким он в жизни был и в мемуарах остался, и какой тут у тебя описан - два немного разных МдЭ все-таки.
Убивать - так мимимишно, а что может быть мимимишнее котиков, пусть даже и морских?)
Ну разве что совы, но на них не повоюешь. Хотя читала я многотомную эпопею про вселенную сов, где были в том числе войны - внушало )
Потому что при доходе семьи Буагарди я не удивлюсь, если в детстве он жрал одну картошку с хлебом, отчего его так и разнесло на профильном портрете
И то насчет хлеба далеко не факт - стоил он тоже не копейки. Но да, это как семья Корде с формулировкой "они перебрались в Мениль-Эмбер, потому что их поместье было слишком маленьким" (на минутку, для семейной пары, сына и дочки, то есть не толпа народу даже при учете, например, слуг).
Тальмон) 189 см и толстый. В него как в воздух - не промажешь)
"Этот эсесовец на Горыныче летает - конь его не выдерживает" (с) гоблинский ВК
На лошади я немного ездить умею, а оружием владеть...думаю, далеко не все крестьяне знали, каким концом держат саблю
"День десятый. Мне вернули вилы!!! Господа Бога уже поблагодарил, пойду благодарить месье д'Эльбе..." (с)
"Ночные стражи"?
И то насчет хлеба далеко не факт - стоил он тоже не копейки.
...особенно в Бретани, где пшеница почти не растёт. Гречневые лепёшки, если так-то. Видимо, полуголодным детством и объясняется то, что Буагарди в свободное время любил порыбачить)
Но то крестьяне, а то адъютант. Как-никак, чем-то владеть должен. Другое дело, что на войне быстро учатся, если не погибают сразу.
Насколько я понимаю, один из братьев Кателино, Пьер, был адъютантом д'Эльбе - во всяком случае, с поля битвы при Шоле вынес его на руках именно он. Тоже простой крестьянин. Адъютанту, на самом деле, самое главное - не свалиться с лошади, отвозя письма. Ну и грамотным быть, да.
Я про фанфичного МдЭ все это время шпарю, а не про реального) Каким он в жизни был и в мемуарах остался, и какой тут у тебя описан - два немного разных МдЭ все-таки.
В этом фике я нарочно ООСил больше обычного. Здесь всё-таки было подгоняние под мир тотал!ау. Ну и показана только одна его сторона - потому, что я акцентировался на Маргарите, как на более интересном тебе персонаже.
Они самые, угу. У меня, по-моему, вся серия есть)
Видимо, полуголодным детством и объясняется то, что Буагарди в свободное время любил порыбачить)
Ну да - не так сложно и не так палевно, как охота в чужих лесах, например. И опять же, медитативное занятие - сидишь себе, птички поют, комары в жо... в спину кусают, рыба плещет, красота!
Адъютанту, на самом деле, самое главное - не свалиться с лошади, отвозя письма. Ну и грамотным быть, да.
Ну а если на него, везущего ценные письма, нападают враги, дабы захапать эти ценные письма? Не манжетами же от них отмахиваться.
В этом фике я нарочно ООСил больше обычного. Здесь всё-таки было подгоняние под мир тотал!ау. Ну и показана только одна его сторона - потому, что я акцентировался на Маргарите, как на более интересном тебе персонаже.
Вот я и говорю, несколько другой персонаж.
Я вообще замечательных женщин люблю больше - не только потому, что они женщины, но и потому, что их так мало и про них пишут так редко... Ну, типа, вот есть исторические генералы, они все такие клевые, давайте про них. А бабы? Какие бабы? А, ну да, жены, кому они нужны (((
Скакать быстрее) Ну, пальнуть для острастки, но не влезать в бой - убьют же.
А, ну да, жены, кому они нужны (((
Мне) Я люблю Маргариту и не против написать ООС Виктории в более нормальную степь (хотя в трилогии она тихий ужас). Рене тоже милая, просто обычно я не люблю прописывать настолько правильных персонажей, но читать - почему нет? Она просто...ну, с точки зрения феминизма на первый взгляд она типичная неинтересная патриархальная женщина. Но это не делает её менее интересной. Она не из тех, кто идёт на поле боя, больше из тех, кто будет восемнадцать часов кряду менять повязки и отмывать полы от крови в полевом госпитале. Просто ей возможности не представилось - зато представилась возможность сказать на суде, где её уже были готовы отправить на гильотину, одному из судей, который назвал Анри трусом, что попробовал бы судья сказать ему это в лицо - пожалел бы. Лично мне слабо
Они самые, угу. У меня, по-моему, вся серия есть)
А мульт видела?
Я вообще замечательных женщин люблю больше - не только потому, что они женщины, но и потому, что их так мало и про них пишут так редко...
Увы( Причём есть или вся правильная и хорошая мышь, или вся такая крутая, но крутящая романы направо и налево, что меня сквикает( Кажется, я даже говорил об этом. Вообще из всех женских персонажей, которых я видел, очень мало тех, что мне понравились, и обычно это не тру-супергероини.
Тут мне что-то вспомнился фильм про Гражданку - кажется, так и называется, "Пакет", где красноармеец, которому поручили довезти ценный пакет Буденному, попал в руки белых и пакет этот съел
Просто ей возможности не представилось - зато представилась возможность сказать на суде, где её уже были готовы отправить на гильотину, одному из судей, который назвал Анри трусом, что попробовал бы судья сказать ему это в лицо - пожалел бы
Прекрасная женщина) И вне зависимости от степени храбрости и уровня опасности я ее понимаю - иногда, когда наезжают на близких людей, реально забываешь, кто ты и кто перед тобой, и хочется хоть как-то их защитить. Пусть даже их память.
А мульт видела?
Конечно! Там канон изрядно пошел лесом, насколько помню, но все такие красивые
Причём есть или вся правильная и хорошая мышь, или вся такая крутая, но крутящая романы направо и налево, что меня сквикает(
Я склонна описывать гибрид - крутую и женатую на работе, без перспектив романов налево и направо) Это описать кого-нибудь разбитного и гулящего мне сложно, а вот таких, которым не надо никаких баб или мужиков, дай погеройствовать - самое то))
Эти их глаза и пёрышки
Я склонна описывать гибрид - крутую и женатую на работе, без перспектив романов налево и направо) Это описать кого-нибудь разбитного и гулящего мне сложно, а вот таких, которым не надо никаких баб или мужиков, дай погеройствовать - самое то))
Но это в наше время, а в эпоху выбор типажей совершенно другой
И вне зависимости от степени храбрости и уровня опасности я ее понимаю - иногда, когда наезжают на близких людей, реально забываешь, кто ты и кто перед тобой, и хочется хоть как-то их защитить. Пусть даже их память.
У них с Анри вообще очень милые отношения сложились - он опекал её и детей после смерти Боншана) Если бы не война - кто знает, что бы там в итоге сложилось, может, Анри по семейной моде женился бы на вдове соратника)
"Хайло... хайло... Михайловичу!")))
Этапять!
А какие там сипухи! Это вообще моя любимая разновидность сов, но там они вообще волшебные, с живыми лицами
Но это в наше время, а в эпоху выбор типажей совершенно другой
Я думаю, характеры у людей всегда разные были, встречались и в те годы женщины, которым с детства хотелось не борщи варить и булавки покупать, а скакать на коне и спасать обездоленных, и которые в то же время не были, эээ, слабы на передок. Другое дело, что их благие порывы часто задавливали еще в детстве, чисто в силу культурной среды.
Если бы не война - кто знает, что бы там в итоге сложилось, может, Анри по семейной моде женился бы на вдове соратника)
И была бы половина детей внешностью в Боншана, вторая половина в Анри)) Милитаристский детский сад))
Может, и сын Боншана бы выжил...
А какие там сипухи! Это вообще моя любимая разновидность сов, но там они вообще волшебные, с живыми лицами
Согласен) Хотя и остальные прекрасны) Но самый шикарный момент - это когда Сорен влетает в сердце урагана...
Но тем интереснее, когда такая женщина - или хотя бы ее прототип - все-таки находится, и автор развивает ее характер на полную )))
Никто не мешает придумать АУ и всех, как говорится, уползти
Но самый шикарный момент - это когда Сорен влетает в сердце урагана...
Вот блин, уже забыла этот момент - смотрела в 2013 году) Надо будет переглядеть.
Хотя вот последнюю пару книг серии мне было тяжело читать. Особенно где Нира сожгла сову-кузнеца в ее собственной печи - это было как-то безумно жутко и тяжко. Но, как ни странно, именно из этой серии книжек у меня и был единственный в моей жизни заемный никнейм - Намара. Меня до сих пор изредка под ним помнят) Очень тамошняя волчица была созвучна.
Никто не мешает придумать АУ и всех, как говорится, уползти А то в каноне и так многовато смертей, пусть хоть в фаноне будет поменьше!
Или хоть попозже - когда люди хоть пожить успеют относительно нормально.
Хотя вот последнюю пару книг серии мне было тяжело читать. Особенно где Нира сожгла сову-кузнеца в ее собственной печи - это было как-то безумно жутко и тяжко.
Мне не нравилась линия с расширением мира до "китайских" сов - слишком уж масштабно получилось, на мой вкус, но, с другой стороны, всё увязалось в одном месте. Правда, Корина было жалко( Всю жизнь только и делал, что сражался с собой и с матерью, и, по сути, был очень одиноким...
Да, с китайцами было внезапно как-то. Впрочем, и ее же серия про волков из Далеко-далеко меня не очень впечатлила - я читала первую книгу, ничего нового и интересного, обычная история про "кто был никем, тот станет всем" (( Может, дальше там разошлось, но с меня первой хватило.
Правда, Корина было жалко( Всю жизнь только и делал, что сражался с собой и с матерью, и, по сути, был очень одиноким...
Это да. Но он все-таки сохранил себя и смог не стать тем, кем его хотела вырастить Нира. И, кстати, меня в свое время очень порадовал тот факт, что все виды сов в книге абсолютно равны, нет каких-то "изначально злодейских" пород, и даже Нира в итоге, дойдя до крайности в своем чувстве превосходства сипух, мутирует в хагсмару - что-то уже совсем не совиное.
Вообще надо перечитать, а то у меня такие обрывки впечатлений и теплых воспоминаний о героях. Из хороших персонажей, кажется, мне критически не нравился только Сумрак - местами он какой-то отмороженный. А особо теплые чувства вызывала миссис Плитивер - та самая домашняя змея, потому что змеи и совы в одной компании - это для меня просто передоз милоты
Он просто Нап
А особо теплые чувства вызывала миссис Плитивер - та самая домашняя змея, потому что змеи и совы в одной компании - это для меня просто передоз милоты
Это да, она прелесть)
В более поздних книгах мне, кстати, Отулисса начала нравится. Вот этот типаж ботаника, который внезапно понимает, что за пределами книг есть жизнь, которую надо успеть узнать, а то ты как лох - это мимими)
Мне вообще персонажи-ботаники близки и понятны, даже если они не совсем жизнеспособны и мира за пределами библиотеки не видели)) Испытываю к ним теплые близкородственные чувства.
атомную бомбуЛескюраатомную бомбуЛескюраНу у меня такое отношение к Кондорсе - из него математик и философ был как-то лучше, чем политический муж, но все равно он милый))