Вчера и позавчера грыз французские мемуары, нагрыз почти полсотни страниц и сдулся, отложив на завтра самое интересное и необходимое для диплома. Радует, что в принципе понимаю, о чём речь, даже без словаря, хотя это рубеж 18-19 веков.
Мемуары, как ни странно, обычно довольно скупы, но всё равно дают гораздо больше, чем источники официальные и публицистические. Как ни крути, там есть личность человека, в данном случае - молодого парня, сына торговца из Орлеана. Его зовут Шарль Леве, ему двадцать три, и ему по жребию выпало отправиться в действующую армию.
А дальше Вандея, плен, освобождение, служба республике, женитьба и безвременная смерть.
Есть что-то поистине потрясающее в том, чтобы видеть личность на сломе эпох. Страшное и величественное зрелище того, как одни возвышаются, а другие сгорают в пламени революции. Только иногда это зрелище хочется развидеть...
Да, я знаю, что пафосен.
Чтобы немного выбраться из того довольно муторного состояния, в котором я пребываю
Я могу быть равнодушен к классической музыке, к опере, к балету, к театру, к скульптуре и большей части архитектуры, но я действительно обожаю живопись нового времени. И среди всего богатства красок и имён я особенно люблю Жоржа де Ла Тура.
Вообще всем караваджистам свойственно очень красивое освещение, и Жорж де Ла Тур среди них далеко не самый талантливый. Анатомия у него...мягко говоря, шалит, лица довольно невыразительные, но у него совершенно фантастический свет, который буквально льётся на тебя.
Новорождённый - лучшее, что я когда-либо видел. Ради этой картины я встал в половине девятого в день отъезда из Ренна, бежал к метро, трясясь от утреннего холода, через площадь святой Анны, долго искал музей и ждал открытия - всё для того, чтобы увидеть её вживую, увидеть этот неземной свет, который не передаст ни одна фотография.
Когда мне плохо - я вспоминаю Францию. Вот сейчас я вспоминаю площадь Святой Анны, загаженную, с изрисованной граффити и окружённой спящими клошарами и бродячими собаками закрытую церковь Благовещения (вроде бы именно так должно перевестись), её прекрасные витражи с уродливыми дырами от камней, и то, как через них сияло восходящее солнце, и думаю, что стоит жить ради того, чтобы снова это увидеть, а вечером сесть с дешёвым коктейлем на соседней улице Сен-Мишель, предварительно поужинав в одной из мелких креперий, глубоко вздохнуть и почувствовать, что ты жив, свободен и счастлив.