Может, кто-то видел фотки моей кровати - ящик под потолком.
Но на протяжении двенадцати лет, что эта кровать у меня была, она была ещё и своеобразным храмом моей собственной внутренней религии, постулаты которой со временем менялись. Там есть жертвенник моей любви к Эомеру, измазанный кровью из пальца (ох уж эти жертвоприношения тринадцатилетней дурочки...), записи чего-то важного, полного смысла. Да, про Вандею тоже были, в том числе маленький мемориал д'Эльбе и Ларошжаклену.
Я съезжаю, в моей комнате будет ремонт, кровать под снос.
Сейчас сидел и большую часть записей замазывал гуашью. Шесть, семь, восемь лет назад... Ничто для истории мира, но для моей - почти полжизни.
Не хочу выставлять это перед чужими людьми. Мать большинство видела - но не последние.
Самую важную я в буквальном смысле сжег.
Иногда лучше сжечь то, что почитал, чтобы не дать осквернить эту память тем, кто уже наплевал тебе в душу.