Ложиться спать вовремя - не, не слышали. А вот задаваться философскими вопросами в восьмом часу утра - пожалуйста. И плевать, что сейчас я смогу написать только путаные сумбурные отрывки - потом тема вообще пропадёт, как и весь запал, и все мысли канут в Лету.

Начну с самого упоротого. Не столько исторического, сколько фикрайтерского, но это не только элемент очередной модерн!АУшки, но и довольно удачная...метафора?...для более ясного понимания моих предположений по Вандее.
Внезапно подумалось, что в нашем 21 веке Лескюр и Виктория были бы ролевиками-толкиенистами. Причём в двух, с моей точки зрения, худших изводах субкультуры. Виктория - "дивнюк", эльф до кончиков ногтей, весь из себя светлый, "мудрый" и прекрасный, на основе чего и презирает простых эдайн, то бишь смертных. А Лескюр так и видится мне с томиком ЧКА и полубредящим: "Вижу...помню...чёрные маки...Эллери Ахэ" и прочее (подкультуру ЧКА я знаю поверхностно, увы)). А потом они встретятся, Лескюр внезапно "вспомнит" в ней одну из Эллери Ахэ и они вместе будут на ах'энне взывать к Тано. А всех, кто не взывает к Тано/ не разбирается в тонкостях фонетики ах'энна/ просто им не нравятся, они будут клеймить злобным выкормышем Валар. Курение геральдических лилий пополам с симбельминиями приносит свои плоды, мда... Разумеется, любители ЧКА меня могут заклеймить за подобное их видение, и в чём-то они будут правы. Вполне допускаю существование адекватных ЧКАшников, чьи образы далеки от штампов "девочек-глюколовов"....просто я - ПТСРщик

Второе и основное. Мне пришла в голову нездравая мысль сравнить двух вандейских дам - Викторию де Лескюр и Маргариту д'Эльбе. Правда, о последней известно мало. Ей не выдалась возможность опубликовать мемуары, пережившие более 70 изданий за два века - её немножко расстреляли.
И всё равно я хочу их сравнить. В недавней переписке я во всей красе обнаружила свою нелюбовь к Виктории и обосновала её тем, что она была фанатиком. Потому, что только безумная фанатичка может назвать сына от второго брака в честь первого мужа (использовать фамилию "Лескюр" как второе имя - это было бы смешно, не будь так грустно). Мне жалко Луи де Ларошжаклена - ему, похоже, все годы брака ненавязчиво напоминали, что он - замена. И что его не называют чужим именем только потому, что они с покойным - тёзки.
В последнее время я не слишком тепло отношусь к "Отблескам Этерны", но уж больно привлекательна параллель Виктория - Мирабелла Окделл. Две женщины, создавшие истерический культ над костями, и не только всецело ему отдавшиеся, но и терроризирующие им окружающих.
Мемуары о вандейских событиях Виктория писала около 10 лет спустя. Но достаточно взглянуть на любую фразу о Лескюре, чтобы понять - она по-прежнему его боготворит. Её суждения так и остались на уровне девицы 20 лет, не самой умной и не самой адекватной. Честно, в свои 17 я предполагаю в себе немного больший уровень критического мышления, чем был у неё в 20.
Любовь Виктории - любовь фанатическая, проще - одержимость. Почти болезнь - она ни словом не желает бросать тень на память Лескюра. Поэтому в достатке бросает её на память д'Эльбе, которую некому защитить - его жена мертва, и из всей семьи остался только их сын, которому на момент написания мемуаров Виктории было около 10 лет, а на момент смерти родителей - менее года.
Браво, мадам Виктория! Вы не бросили ни тени на тех, у кого нашлись бы защитники. Вы даже Шаретту дали положительную характеристику. Но плюнуть д'Эльбе на моги...а, нет, вам даже и плевать было некуда - только на страницы произведения. Потому, что у д'Эльбе даже могилы нет. Гражданам было немножко лень возиться с могилами - и они просто сбрасывали трупы казнённых в ров замка Нуармутье. Бутовский полигон 18 века.
Что-то я отвлеклась, надо вернуться к теме.
От Маргариты нам досталась одна фраза. Фраза, в которой мне видится суть её личности:
"Прошу вас, расстреляйте меня вместе с мужем!"
На первый взгляд - несколько эгоистично. Особенно если вспомнить, что при таком раскладе она оставляет сына круглым сиротой. Но я тут подумала...
Начнём с самого приземлённого соображения. Как правило, дворяне 18 века в воспитании своих детей участвовали чуть менее, чем никак. По крайней мере - во Франции. Маменька Лафайета сдала новорождённого сына нянькам и укатила в Париж, на ближайшие полтора десятилетия выкинув из головы факт существования собственного ребёнка. И это было нормой. По разным источникам Луи д'Эльбе либо был с матерью, либо был сдан кормилице, и второй вариант мне кажется более правдоподобным - хотя бы потому, что новорождённый просто не вынес бы кочевых условиях. Дочери Виктории тому примером - ни одна ее дожила до двух лет. Если Маргарита покинула новорождённого сына, последовав за мужем, значит, она была уверена в том, что он в надёжных руках. Этого было более чем достаточно для французской дворянки 18 века.
Следующий момент. Думается мне, в её словах акцент не на "расстреляйте", а на "вместе с мужем". У неё была возможность бежать, избежав плена. Но она осталась с ним до самого конца. Она пыталась пробиться к нему через ряды солдат расстрельной команды. И не её вина, что она пережила его на 20 дней.
Кстати, когда умер Лескюр, Виктории рядом с ним не было. При всей её поэзии.
Пожалуй, Маргарита для меня - любимейший женский образ Вандеи. О ней самой, об их с д'Эльбе истории известно крайне мало - никто не оставил свидетельств. Но едва ли не любимый мой момент в монографии Шарпентье (а может - и любимый)) - когда он пишет несколько строк о том, как д'Эльбе, отвергнув перспективу богатой и симпатичной партии из Нанта, женился на Маргарите....потому, что у неё было доброе сердце.
Не приданное - Маргарита была пятым ребёнком в семье, какое уж тут. Не красота - Маргарите было 38 (!!!) лет на момент свадьбы.
Доброе сердце.
И мне достаточно этих двух слов, чтобы навсегда счесть Маргариту первой среди дам Вандеи.